О чем пишут современные таджикские поэты и что за это получают – авторы рассказали «АП» накануне Дня всемирной поэзии, который отмечают 21 марта.

Темур Варки, поэт, журналист:

- Быть поэтом нелегко. И так было и будет всегда. Это игра со смертью. Это неразрешимый вопрос, который вложил Шекспир в уста Гамлета «Быть или не быть?». Как правило, поэт гоним и не понят современниками, властью. Возьмите биографию любого известного поэта. Того ослепили, того изгнали, того застрелили, того сожгли на костре. Поэтому часто поэт пишет для будущего, для Бога, для вечности. Зажигает свое сердце-свечу в оглушительной темноте невежества и немоте страха. Главными читателями поэтов всегда были другие поэты и культурная прослойка людей творческого склада.

Темур Варки
Фото из соцсетей

Обласканность властью, тиражи, известность, раскрученность, популярность и сила таланта - все эти критерии могут не совпадать в каждом поэте. Есть патриархи и гиганты, такие как Мумин Каноат, Тимур Зульфикаров. Есть модные у власти одописцы, есть молодые и зрелые таланты. Есть Гулрухсор и Бозор Собир.

Но самым популярным остается Лоик. Он получил вторую главную вечную жизнь после того, как ушел.

Таджикистан щедро рождает поэтов. Это не только культурная традиция, но и свойство самой природы, и национальный генетический код или ментальный склад, способность поэтическим словом выражать красоту природы, чувств с одной стороны и убожество и несправедливость социальной жизни — с другой.

Теперь одна из тем таджикской поэзии — это еще и тяготы трудовой миграции, разлука с родными и родиной, тоска и плач по родине, которая выдавливает людей, потеря близких.

У меня есть намерение перевести стихи молодых и зрелых таджикских поэтов, вынужденных жить в эмиграции, познакомить русского читателя с современной таджикской персидской поэзией. Есть договоренность с московским журналом «Дружба народов», который уже не раз публиковал мои стихи, сделать для них подборку переводов.

Знаете, когда я увидел, как поступил Союз писателей Таджикистана с писателем Равшаном Ёрмухамммадом, отцом Бузургмехра Ёрова, сначала исключил его, чем нанес человеку серьезную травму, а потом даже не выразил соболезнования в связи с его смертью, я решил переводить земляков, достойных звания поэта и гражданина.

Травлю поэтов и писателей мы уже проходили в 30-х и 90-х годах 20 в. Эти позорные страницы тоже останутся в памяти народной.

Честно говоря, никогда не ставил цель заработать поэзией. Для меня поэзия и деньги не рифмуются. Даже Пушкина поэзия не кормила. Писать панегирики я не могу. Получать квартиры за оды не в моем стиле.

У меня есть свои страницы на литературных сайтах, публикую стихи и в соцсетях, на своей странице в Фейсбуке, подборки выходили в альманахах, литературных журналах России, Украины, Канады. Вышла подборка в Париже в альманахе русской эмиграции, две поэтические антологии с моим участием вышло в Москве и Душанбе за последние два года. Составитель обеих - крупный поэт и переводчик Михаил Синельников. Отдельное ему еще раз большое спасибо.

Самая важная оценка — это оценка профессионалов, коллег, мастеров, рецензентов. Когда они тебе говорят, звонят, пишут, приглашают принять участие в публикации, когда ты видишь их реакцию на свои стихи и переводы. Когда я, никому не известный, прочел пару стихотворений на вечере в Доме писателей в Москве, русская поэтесса подошла ко мне и, поинтересовавшись, действительно ли я из Таджикистана, сказала: «А вы знаете, вы хоть понимаете, что вы русский поэт?»

Или на следующий день после того, как я все-таки решился отнести подборку в журнал «Дружба народов», мне позвонила известный поэт, заведующая отделом поэзии Галина Климова и сказала:

«Вы — поэт, вы принесли нам жемчужины, не ходите больше никуда, несите свои стихи только нам».

Литературный редактор Российского фонда культуры также предложил мне издать за счет этого фонда мой сборник. Но так сложилось, что я уехал во Францию, и наши контакты прервались.

 

Аниса Сабири, режиссер, фотограф, поэтесса: 

- Вопреки мнению, что у поэтов сейчас нет читателей и не для кого что-то делать, я считаю, что у нас очень острая потребность в культурной пище. Поэтому наши читатели – это думающие люди, которые ищут отклика на свои ощущения реальности в условиях очень скованного, несвободного общества. Мы ведь, по сути, похожи на рыб – мы все время молчим и боимся что-то сказать. Это тяжелое бремя, потому что рождается коллективное бессознательное, импотентное. И когда вдруг люди видят формулу, которая пусть косвенно отражает их поиски, они становятся увереннее – у них появляется надежда на то, что они еще мыслят правильно.

Аниса Собири. Архивное фото.
Фото из соцсетей

Формулы поэзии, кино, музыки – магические, не плоские; они обволакивают, погружают в воздушное пространство, лечат коллективное бессознательное, создают каналы, через которые общество, народ, нация, имеют шанс спастись.

Пусть они не сядут на этот плот спасения, но уже факт того, что они увидят его – пусть крохотным, но не тонущим, плывущим, в них останется искра спасения. Оценивать успешность деятеля искусства нужно именно с точки зрения готовности быть таким плотом, или, если угодно, мостом – оценка должна основываться не на личности как таковой, а на ценностях, которые эта личность транслирует.

Если это ценности общечеловеческие, спасительные, если в них нет лести, зависти, если они не затхлые (а этого очень сложно избежать любому человеку), значит, этот деятель искусства успешен. Даже в истории таких имен мало, сейчас у нас их, к сожалению, нет. 

По большому счету, у нас даже негде публиковаться. Литературных журналов (не кабинетных) нет, на издание книг нужны немалые частные средства. То есть, вопрос сам по себе в меньшей степени относится к человеку из сферы культуры – которому в Таджикистане не найти средств к существованию, если заниматься профильным делом.

С другой стороны, эта пассивность государства дает независимость автору. Я пишу, что хочу, я думаю, как хочу, потому что ни от кого не завишу. Но это и хорошо, и плохо, потому что кроме меня есть много талантливых ребят – где им институционально развиваться? Где поверить в себя? Где найти читателя, критика?

Культура должна идти своим путем, но чтобы этот путь зародился, нужно создать условия. Ведь деревья сами по себе не вырастают. Альтернативой для публичного мнения стали социальные сети. Но их недостаточно.

Я уже давно не публикую свои стихи и рассказы, потому что пока не нашла формулу тех идей, которые я хотела бы транслировать своему народу, миру. Опубликовать – значит обнажиться, заявить о своей позиции. В моем случае она очень категорична. Я этого не скрываю, но все еще пытаюсь с этим разобраться, чтобы не заражать пессимизмом читателей.

Как-то одна девушка, подросток, призналась мне, что моя книга помогла ей поверить в себя, она поняла, что не одинока, нашла отклик своих мыслей в строках. Мне было дорого слышать, что пережитое мной оказалось ей полезным.

Критика очень важна, но она должна быть объективна. Чтобы иметь право на критику, критикующий должен иметь огромный багаж знаний, быть сведущим, а также не категоричным, сомневающимся, способным высмеять самого себя.

В здоровых, развитых обществах, критика – это залог развития, она стимулирует все сферы искусства, движет философию, общественное сознание. У нас пока нет объективных условий для хорошей критики, так как общество в целом необразованно.

Сейчас я занимаюсь кино и фотографией. Вторым уже много лет, а к кино пришла недавно. Я только начинающий режиссер и делаю первые шаги, но кинематографическое поле нравится мне, потому что оно позволяет расширять границы философских поисков, дает хорошее поле для самовыражения.