Накануне 20-летия Независимости Таджикистана мы задались вопросом, чего наше государство добилось за этот период и чего мы сделать не смогли.  Говорит известный таджикский политолог Рашид Гани АБДУЛЛО.

В ОТЛИЧИЕ от бывших прибалтийских республик, страны Центральной Азии получили независимость вследствие распада Союза. 

В отличие от других республик, Таджикистан в политическом плане не был готов к этой независимости. На тот момент страна была расколота борьбой регионально-политических элит за власть, которая с распадом Союза резко усилилась, так как исчезла та внешняя сила, которая могла сгладить различные конфликты. В конечном итоге эта борьба привела к гражданской войне. Страна оказалась на грани полного исчезновения. Но в результате этой борьбы появились силы, которые сумели приостановить процесс этого распада, вернуть единство в стране, покончить с гражданской войной и выстроить новую государственность.  

Однако на решение всех этих проблем ушли все 90-е годы. За это время другие страны региона уже смогли адаптироваться к новым условиям и решали вопросы реформирования уже существующего государственного устройства, в то время как мы только начали все с нуля. 

Но, несмотря на все сложности переходного периода, Таджикистан смог выстроить постсоветскую, национальную государственность, сумел создать основу национальной экономики. Но следует отметить, что если восстановление государственности осуществлялось со стороны политической элиты, включая и оппозицию, то экономика создалась сразу и усилиями населения, вынужденного искать пути, как обеспечить себя, и в итоге мы перешли на рыночные отношения. Они начались с челночного бизнеса.  В этом особенность Таджикистана, так как ее экономическая основа создалась сама по себе, в то время, как другие страны региона, например, Узбекистан и Казахстан переходили к этому постепенно и при непосредственном участии государства…

Далее мы добились того, что имеем государственные структуры, которые сегодня более или менее эффективно действуют, хотя это в меньшей степени касается тех структур, которые причастны к экономическим процессам. Также мы имеем достаточно стабильную внутреннюю политическую ситуацию, внешние политические отношения. Имеем достаточно развитые СМИ, которые на сегодняшний день фактически выполняют функции политических партий, они выражают интересы населения, поднимают актуальные вопросы и в той или иной форме способствуют их решению. Это большое достижение. А вот сами политические партии сегодня, либо неэффективны, либо не могут широко и активно вести работу, или же малоэффективны по сути своей.

Также важно, что Таджикистан проводит политику открытых дверей и придерживается многовекторной политики, что позволило выстроить очень неплохие отношения с такими державами, как Россия, Китай, США,  Иран и Европейского Союза.   

Тем не менее, существуют проблемы, которые до сих пор не нашли своего полного решения. 

Мы до сих пор не можем добиться стабильного экономического развития. В частности, это происходит потому, что не определено место госучреждений и инфраструктур в экономических процессах. Необходимо переложить некоторые полномочия госструктур на бизнес-сообщества, которые сами себя создали, соответственно, они могут функционировать без государственного вмешательства. Государство же должно вести крупные стратегические проекты. 

К недостаткам можно отнести спад сферы образования и здравоохранения, что, в свою очередь, связано со слабым экономическим развитием. Нет достаточных вложений в отрасль здравоохранения, последствием чего стала его регрессия. Что касается уровня образования, то оно всегда соотносилось с реальными экономическими потребностями государства. Например, в России в 90-х уровень образования тоже был низок, но с приходом Путина и восстановления национальной экономики ситуация с образованием стала меняться к лучшему, и в новых условиях, появилась потребность в квалифицированных кадрах, и система образования стала реагировать на эту потребность.  Нынешняя система образования Таджикистана не приспособлена к решению существующих проблем. В следующем десятилетии этим направлениям должно быть отдано приоритетное значение.

За это время мы также не научились строить долгосрочных планов, мы решали проблемы по мере их поступления. Например, мы не готовы были к тому, что Узбекистан может блокировать транзит для наших вагонов, прекратить поставку газа и прочее. У нас разрабатывались какие-то стратегии, но когда менялись условия, то очень долго проходила их адаптация к этим условиям, то есть не всегда хорошо продумывалось обеспечение реализаций этих стратегий.

К тому же в решении экономических проблем иногда мешал все еще остающийся советский подход к решению экономических проблем, который был эффективным в прошлом, но не работает сегодня. Мы не смогли отделаться от своего советского менталитета, которое мешает выстраивать отношения с другими государствами, например, со странами Юга и Юго-западного направления. Мы по инерции ориентируемся только на Север и в какой-то степени на Запад, хотя можем строить эффективные отношения со странами Персидского залива. Но мы придумываем себе разные проблемы, почему мы не можем их развивать. Это необоснованные страхи и фобии, которые были заложены еще в советское время, но от которых нужно избавляться…