У прибалтийских республик могут появиться дополнительные резоны для требования у России компенсации за «оккупацию»

Напряженная программа Владимира Путина началась прямо в понедельник – когда он встретился в Кремле со своим туркменским коллегой Сапармуратом Ниязовым. Как мы и предсказывали неделю назад, вопросы членства Туркменистана отошли на третий план, а ключевыми стали вопросы сотрудничества в сфере энергетики, точнее, газа. Некоторые эксперты сочли итоги переговоров неоднозначными, но, на наш взгляд, итоги их вполне благоприятны для России.

От Туркменбаши в сложившейся за последние месяцы ситуации многие ждали «резких движений» (в первую очередь в вопросах цен на газ), но этого не произошло. Собственно, вариантов было немного: или Ниязов идет на обострение, или фактически соглашается с сохранением статус-кво. Скандала не произошло – и похоже, что события пошли по второму сценарию.

«Не то чтобы нынешняя Россия испытывала серьезную ностальгию по временам правления коммунистов – но наша страна все же является правопреемником СССР» А во вторник президент России отправился в Ленинградскую область, начав свой визит с посещения расширяющегося морского порта в Усть-Луге. Амбициозность нового проекта (по словам Путина, «одного из самых крупных инфраструктурных проектов в России за последние 15 лет») определяется не столько его экономическими показателями (хотя и ими тоже), сколько моментами политическими.

Прежде всего речь идет о серьезной конкуренции в сфере терминальных услуг с портами стран Балтии – и здесь, кроме экономики, замешана и геополитика. Связь с Европой должна по возможности осуществляться без посредников-транзитеров, особенно если эти посредники не очень-то дружественно настроены по отношению к России. Первой ласточкой в этом направлении стало начало строительства Северо-Европейского газопровода – избранная линия теперь находит свое продолжение.

Это становится еще более очевидно, если учесть, что акцент делается на транспортировке угля: транзит энергоносителей вновь минует страны Балтии, зато появляется возможность еще раз продемонстрировать Западной Европе перспективы энергобезопасных прямых поставок. В этом контексте, кстати, особенно выигрышно смотрится предполагаемое создание в регионе особой экономической зоны.

В тот же день в Санкт-Петербурге прошло заседании Высшего государственного совета Союзного государства России и Белоруссии, в рамках которого Владимир Путин провел переговоры с Александром Лукашенко. В числе прочего главы двух государств подписали соглашения о регулировании вопросов союзной собственности и об обеспечении равных прав граждан на свободу передвижения. На заседании был также утвержден бюджет Союзного государства на 2006 год.

На следующий день круг общения российского президента расширился: он принял участие во внеочередном заседании Межгосударственного совета Евразийского экономического сообщества. При этом произошло два важных взаимосвязанных события: было объявлено об интеграции в ЕврАзЭС Организации «Центрально-Азиатское сотрудничество» (ЦАС) и о вступлении в ЕврАзЭС Узбекистана.

Фактически речь идет о формальном закреплении ранее достигнутых договоренностей, но это никак не умаляет их важности. ЕврАзЭС – организация с довольно жесткой структурой, и избавление от более аморфного «дублера» (ЦАС) однозначно послужит дальнейшей интеграции на постсоветском пространстве: наступило «время собирать камни». Что до присоединения к ЕврАзЭС Узбекистана, то здесь имеет смысл говорить о том, что после нескольких лет «раздумий» Ташкент окончательно сделал свой выбор – в пользу дружбы с Москвой.

А в это время в другой точке постсоветского пространства возникли определенные проблемы. На Грузию свалилась целая череда напастей: сначала – взрывы на ЛЭП «Кавкасиони» и магистральном газопроводе, соединяющем Россию и Грузию, а потом – ураган, выведший из строя высоковольтную линию «Имерети». В результате почти вся Восточная Грузия погрузилась во мрак и президенту Саакашвили пришлось срочно прерывать визит в Давос.

Если действия Владимира Путина вызывают чувство приятной умиротворенности, а проблемы Грузии – у некоторых – легкое злорадство, то с очередной сессией ПАСЕ в Страсбурге получилось иначе. Для начала европарламентарии приняли резолюцию, осуждающую тоталитарные коммунистические режимы. При этом главным оплотом тоталитаризма фактически оказался Советский Союз (российской делегации не без труда удалось добиться исключения из текста прямого упоминания СССР), а коммунизм был фактически приравнен к фашизму.

Не то чтобы нынешняя Россия испытывала серьезную ностальгию по временам правления коммунистов – но наша страна все же является правопреемником СССР. И наряду с неприятными аллюзиями на тему того, что у нашего народа пытаются отнять победу над фашизмом в 1945 году, такая постановка вопроса чревата еще и неприятностями вполне практического характера: так, у республик Балтии могут появиться дополнительные резоны для требования компенсации за «оккупацию».

Однако этим неприятности не ограничились. Депутаты в очередной раз стали клеймить Россию за «нарушения прав человека в Чечне», а для полного счастья еще и приняли специальную поправку к резолюции, в которой обрушились на новый российский закон о деятельности НКО. Дело едва не дошло до подготовки специального доклада по данному вопросу, но в последний момент решили (опять-таки по предложению российской стороны) этот вопрос отложить.

На эту тему

А в Москве в это время ряд НКО оказались замешанными в разгоревшемся скандале с раскрытием шпионской сети, действовавшей под прикрытием посольства Великобритании. Причем, если исходить из сообщений отечественных СМИ, складывается впечатление, что основными шпионами с российской стороны были как раз представители НКО. Это, разумеется, не совсем так: просто информация о разоблаченных отечественных двурушниках до прессы не доходит по причине следственной тайны.

Этим же, кстати, объясняются и некоторые бросающиеся в глаза нестыковки, связанные в том числе и с пресловутым «камнем-разведчиком», аналоги которого, как утверждают, можно приобрести в британских магазинах. Что же касается незадачливых правозащитников, то речь идет скорее просто о констатации прямого финансирования со стороны английского правительства. И то обстоятельство, что финансирование проводилось через тех же людей, что и контакты с завербованными россиянами, может оказаться простым совпадением. А может, впрочем, и не оказаться.