20 июля в Душанбе прошла очередная конференция Энергетической хартии, участниками которой являются и страны Центральной Азии. В ходе конференции были обсуждены вопросы создания энергетических путей в регионе путем налаживания диалога. О работе конференции, своих ожиданиях и сложностях во взаимоотношениях стран региона в интервью «АП» рассказал генеральный секретарь Энергетической хартии Урбан Руснак.

- Мы провели основательное обсуждение вопросов регионального сотрудничества в Центральной Азии, особенно в сфере энергетики. В ходе обсуждений выявился интересный факт, что страны, которые вырабатывают электричество, по техническим причинам не могут обеспечить себя круглый год, так как есть сезонные изменения. Эти проблемы можно решать в сотрудничестве с другими странами. Надо создать такие условия, чтобы электричество могло проходить через границы, транзитом в третьи страны.

Сегодня система, которая существовала в Центральной Азии во время Союза, постепенно разрушается. Звучат предложения соединения Центральной Азии с Южной Азией. Это такие проекты, как CASA-1000, которые пока еще не работают. Мы находимся в переходном периоде, когда есть очень высокий риск того, что существующая система будет окончательно разрушена и страны региона замкнутся сами по себе, пока не будет другого выхода. Поэтому мы и привлекли специалистов разных стран, чтобы провести диалог о возобновлении сотрудничества в этом направлении, потому как ни одна из стран региона не способна самостоятельно решить эти проблемы, в результате чего пострадают все.

- Какие есть гарантии, что принятые на этом мероприятии рекомендации будут учитываться странами, которые препятствуют созданию энергетического коридора?

- Как таковых жестких гарантий сегодня в мире никто не предоставит. Мы создаем предпосылки и привлекаем внимание. У Энергохартии нет никаких средств по принуждению, но есть целый арсенал дипломатических подходов. Среди стран участников процессов Энергетической хартии самые важные партнеры стран этого региона, а именно - Евросоюз, Россия, Казахстан, Япония, и через них мы можем активно призывать возобновить утерянные связи.

- Какова была реакция представителей Узбекистана на происходящее в ходе конференции?

- Не было никакой публичной реакции. Конференция еще не завершена, поэтому я не могу подвести итоги в этом вопросе.

- Насколько, на ваш взгляд, компетентность таджикских энергетиков соответствует каким-то  международным стандартам? Потому как, по убеждениям многих таджикских экспертов и СМИ, они, мягко говоря, совершенно некомпетентны.

- У меня было много встреч с представителями Минэнерго Таджикистана. Я считаю, что их предложения очень грамотны и имеют смысл. Просто есть определенные технические предпосылки и политические условия.

Другое дело, что проблемы, накопившиеся в Таджикистане, по сути не имеют технического решения. Сделать отдельно взятую энергетику в такой стране, с такими границами, горными и климатическими условиями, как Таджикистан, очень сложно, дорого и практически нереально. Усилить компетентность и знания нужны в том, как строить «мосты» с соседями, организовать сотрудничество, чтобы система могла работать и не было такого, когда зимой нехватка электричества, а летом вода сбрасывается в холостую. Надо учить экспертов, чтобы они владели не только техническими знаниями, но и энергетической дипломатией.

- Стоит ли  подключать мировые державы для решения политических вопросов в регионе?

- Это очень сложный вопрос. Есть техническая база и есть политические отношения. Надо находить баланс взаимовыгодных интересов. Надо понять, что, так как развивались события в последние десятилетия,  от этого все теряют. Не бывает такого, чтобы один выиграл больше всех. Все получают понемногу. Для этого надо поменять психологию. Давить на это со стороны и сказать этим странам, как они должны себя вести, очень сложно и практически невозможно. Если это не будет  желанием народов, живущих в регионе, тогда ситуация всегда будет неустойчивая.

- Народы региона всегда жили дружно, вопрос только в политическом руководстве некоторых стран. В этом плане тот же Евросоюз, учитывая свои интересы, такие, как военные базы и природный газ, делает какие-то политически реверансы в пользу диктаторских режимов, игнорируя интересы более либеральных стран. Как вы можете это прокомментировать?

 - Мне не хотелось бы комментировать этот вопрос. Все страны региона являются членами Энергохартии. Моя задача сводится к тому, чтобы найти пути решения в сотрудничестве, и я сделаю все возможное для этого.

- Это уже восьмая конференция Энергохартии, которая проводится ежегодно. Каких конкретных результатов вы достигли за эти восемь лет?

- Хороший вопрос. За восемь лет работы создалось понимание, что решение этих вопросов невозможно без международного сотрудничества. Появление таких проектов, как CASA-1000 говорит о том, что страны начали искать пути решения. С учетом этого мы и пригласили в Энергохартию такие страны, как Афганистан и Пакистан. У нас нет возможности заставить кого-то работать в этом направлении, мы просто стараемся давать свои рекомендации. Поэтому в этом в плане конкретных результатов работы Энергохартии нет, но я могу перечислить целый ряд более важных, могучих организаций, которым на этот вопрос тоже будет очень сложно ответить.

- Каково ваше мнение относительно ситуации вокруг строительства Рогунской ГЭС?

- Я слышал, что есть проблемы со строительством этого объекта. В частности, претензии со стороны Узбекистана, которые высказывались и мне в том числе. Я знаю позицию правительства Таджикистана, которое намерено достроить эту ГЭС. Я думаю, что процесс этого очень важного гидроэнергетического объекта будет соответствовать тем стандартам, которых придерживается президент Таджикистана. Он сам пригласил экспертов Всемирного банка. Рано или поздно будет дано заключение экспертизы. Я думаю, что каждая страна, не создавая сложностей другим странам, вправе сама  решать вопрос собственной энергетической безопасности.