В последнее время о «диалоге религий» или, если взять шире, цивилизаций не говорят разве что те, кого не волнует что-то большее, чем приходно-расходная ведомость. От постоянного употребления этот термин изветшал и пообносился.

Как показали дискуссии в рамках прошедшей на днях в Казани международной конференции «Ислам, конфликты, миротворчество», каждый наполняет это словосочетание собственным смыслом, что не прибавляет конструктивности общему диалогу.«Диалог религий необходим», — этот постулат давно воспринимается как аксиома. «Во всем мире религия стала движущей силой, — отметил бывший министр иностранных дел Пакистана Наджмуддин Шейх. – 95% конфликтов возникают на стыке религии и политики».

Христианство и ислам говорят о том, что надо любить Господа и ближнего своего – с констатации этой общности и стоит начать диалог, полагает он: «мы должны говорить о взаимопонимании, о терпимости». Пакистанца, по его словам, «глубоко впечатлило», что в Татарстане удалось воплотить модель, где, согласно разъяснению госсоветника президента РТ Рафаиля Хакимова, «без конфликтов находится взаимопонимание между различными религиями».

В том же духе высказывались и многие другие участники конференции, поэтому выступление ведущего научного сотрудника Института востоковедения АН Узбекистана Бахтияра Бабаджанова произвело эффект разорвавшейся бомбы. «Не представляю, какой может быть диалог между представителями различных конфессий, — начал он. – Разве что монолог – ведь каждый будет исходить из своего вероучения». Говорить можно разве что о разделе сфер влияния, считает ученый.

Призыв к толерантности – главный приоритет в нынешней системе секулярных ценностей, но реализация этого благого пожелания на практике сталкивается с практически непреодолимыми трудностями, пояснил Бахтияр Бабаджанов. Он привел множество цитат из Корана, призывающих, мягко говоря, отнюдь не к терпимости по отношению к христианам и иудеям. «Такие высказывания часто становятся обоснованием крайне нетерпимой позиции молодых мусульман, и это — самое опасное, — считает узбекский ученый. – Это не означает, что ислам нетолерантен, агрессивен, и так далее. Да, это мирная религия, но ее носители, толкователи – разные. Вот о чем идет речь». В Центральной Азии, где, несмотря на активное противодействие государственных структур, фундаменталистские настроения лишь растут, эта проблема проявляется очень остро.

Конфессиональное отчуждение наличествует, и не надо о нем забывать, констатировал г-н Бабаджанов: многие верующие ощущают ценности иноверцев как чуждые, «и в лучшем случае терпят их». «Уверен, что и в Татарстане есть какие-то проблемы, — обратился он к хозяевам конференции. – Вы во многом выиграли, заметно, что здесь происходит эволюция, но у нас я не вижу ее». «Слишком прямолинейно для ученого», — заметил по окончании заседания российский коллега Бабаджанова, признав, впрочем, наличие проблемы.

Первый заместитель муфтия РТ Валиулла Якупов подтвердил, что межконфессиональные отношения в Татарстане носят действительно мирный характер. «В республике никто не погиб в межконфессиональных разборках – это большое достижение», — подчеркнул он. После обобщения этот опыт стоит тиражировать в регионах, «где еще не достигнуто межрелигиозное и межнациональное согласие». Прямой богословский диалог с РПЦ, считает Валиулла хазрат, «может быть, на нынешнем этапе неактуален для нас – более актуально сотрудничество в социальной сфере» (заметим, что на конференции не было местных православных – Русскую православную церковь представлял о.Александр Макаров из «церковного МИДа» — Отдела внешних церковных связей).За четыре с половиной века совместного проживания ислам и православие адаптировались друг к другу, продолжил первый заммуфтия Татарстана.

«Противостояние на бытовом уровне исчезло, простые люди легко находят общий язык, — убежден Валиулла Якупов. – Возможные конфликты в этой среде станут результатом внешнего влияния, будут иметь привнесенный характер».«Нормально, что существует конкуренция религиозных интерпретаций, — заметил он, комментируя наличие «нетолерантных» строк Корана. – Важно, чтобы они (экстремистские толкования) стали маргинальными. Если мы сумеем сохранить основную массу верующих в поле классического – толерантного – ислама, наша цель будет достигнута». Валиулла Якупов особо отметил роль государства в, как он выразился, «толерантизации» российского ислама. Этому, как считает религиозный деятель, способствует и обретение Россией статуса наблюдателя в Органзации «Исламская конференция», и «узаконивание практики ограничения оборота религиозной литературы – существует список запрещенных книг». Последние шаги государства обнадеживают, констатировал Валиулла хазрат.

Для Татарстана характерны достижения и в плане межмусульманского диалога, добавил он. Несмотря на то, что мусульманское духовенство имеет разные взгляды, и тут обошлось без крови. А «в результате нажима в режиме диалога», пояснил Валиулла Якупов, «большинство радикалов дрейфуют в сторону традиционного татарского толерантного ислама».

На фоне этих зажигательных речей отец Александр выглядел бледновато. Он отметил нужность и важность не только социального, но и богословского диалога, указав, что у ислама и православия есть общие черты – понятия греха, нравственных ценностей, и от этой-то печки можно начинать разговор («Мы должны знать и уважать наши различия, а не педалировать авраамическое происхождение наших религий», — возразил завотделом Института истории, археологии и этнографии РАН в Дагестане Заид Абдулагатов). По мнению представителя ОВЦС, межконфессиональному диалогу, на который, впрочем, «мы обречены», мешает излишняя напористость некоторых его потенциальных участников.

«Мечети нужно строить там, где они нужны, а не в Сергиевом Посаде, где это выглядело бы агрессивно», — разъяснил священнослужитель.Правоту экспертов, скептически оценивающих перспективы диалога религий, проиллюстрировал ответ о.Александра на вопрос проректора Российского исламского университета Рустама Батрова о перспективах спасения человека праведного, но не принадлежащего к христианской церкви. «Спасется ли он? Конечно, да, — рассудил православный священнослужитель. – Но вот как? Спасется ли человек, прыгнувший из самолета без парашюта? Да, если упадет, допустим, на снежный склон, который смягчит удар… И такие случаи бывали. Наверное, один из миллиона…». «Да уж, нет спасения иначе как в лоне РПЦ», — иронично прокомментировал ученый-мусульманин с Северного Кавказа.

Впрочем, ислам и православие смотрят на эту проблему практически одинаково. «Традиционная точка зрения – что нет, — дал «исламский» ответ на свой вопрос Рустам хазрат. – Но я лично думаю, что – да».