Вместо реальных реформ - имитация бурной деятельности, высокие темпы роста за счёт приписок, восстановление Единого Центрально-Азиатского рынка электроэнергии только благодаря доброй воле лидеров Таджикистана и Узбекистана и многое другое во всеобъемлющих экономических итогах 2018 года.

 

Рост ВВП и как мы его измеряем

По итогам последних опубликованных статистических данных, рост экономики в течение первого полугодия составил 7,2 процента. Минэкономики и торговли прогнозирует экономический рост страны на уровне 7.3 процентов по итогам года, и на уровне 7-7.6% в следующем году.

Нужно отметить, что, несмотря на оптимистические ожидания и определенные вопросы к качеству статданных и системе подсчета ВВП, прогнозы МЭРТ в целом в последние годы оказываются аккуратно верными, что также демонстрирует улучшение качества системы макроэкономического прогнозирования в правительстве и МЭРТ, в частности.

Как ранее заявлял министр Неъматулло Хикматуллозода в течение года, в правительстве есть все основания рассчитывать на высокие темпы экономического роста благодаря высоким темпам привлекаемых инвестиций, росту капитального финансирования, росту в промышленности, сельском хозяйстве, наращиванию объемов платных услуг. При этом отрадно, что инфляция на начало осени составила немного ниже ожидаемой (2,8 процентов), и прогнозируется на уровне 5% на конец года, что очень неплохо при таком темпе роста.

Снижению динамики инфляции способствует умелая политика валютного регулирования со стороны Нацбанка, предотвращающая резкие скачки курса нацвалюты, а также снятие торговых и неторговых барьеров со стороны Узбекистана и, как следствие, насыщение рынка более дешевым импортом. Также умеренным ценам благоприятстует позитивный рост в сельском хозяйстве, увеличение предложения качественных и востребованных местных пищевых продуктов, и в целом увеличение предложения на внутреннем рынке в рамках политики импортозамещения и стратегии продовольственной безопасности.  

Несмотря на это, в целом стабильно высокие темпы роста и умеренно стабильную макроэкономическую ситуацию, Всемирный Банк, АБР, МВФ и международные финансовые институты, указывают с одной стороны, во-первых, на методологические вопросы в связи с подсчетом ВВП, возможно ведущими к завышению реальных темпов роста экономики. А, во-вторых, в очередной раз говорят о рисках чрезмерной зависимости роста экономики от государственных инвестиций, что ведет к росту внешнего долга, бюджетной экспансии и, возможно, неустойчивому дефициту в будущем.

 

О частном секторе и его проблемах

При этом вклад в рост экономики со стороны частного сектора остается недостаточным, и, как следствие, имеют место недостаточные темпы роста создания привлекательных и долгосрочных рабочих мест для того чтобы квалифицированные работники, граждане страны оставались работать внутри страны, а не выезжали массово в трудовую миграцию. Однако для повышения роли частного сектора в экономике, как и прежде актуальными проблемами остаются в целом неблагоприятная инвестиционная и бизнес среда. Последнее выражается в высоком уровне административных, регуляторных и налоговых барьеров, монополизации основных рынков крупными компаниями, сложном и дорогом доступе к финансированию, слабом потенциале самого частного сектора, и главное высоком риске закрытия, захватов и поглощений, как со стороны конкурентов, так и со стороны государственных органов.

В такой среде и с такими высокими рисками, вряд ли найдется много инвесторов и бизнесменов даже из Китая не говоря уже из стран Запада, желающих легально развивать свой бизнес, легально платить налоги в бюджет, а не проверяющему инспектору в карман, и желающему создавать долгосрочные рабочие места. При этом даже введенный мораторий на проверки компаний реального производствененого сектора мало может помочь если фундаментальные вышеописанные риски ведения бизнеса не находят разрешения в течение стольких лет.    

Недавно, как обычно, вышли данные обзора Всемирного Банка – Ведение Бизнеса 2019. По «старой, доброй» или видимо все-таки недоброй уже традиции, Таджикистан все еще в конце рейтинга. Хуже того, притом, что в прошлые годы, был хоть небольшой, но все-таки прогресс, в текущем году Таджикистан фактически ухудшил свои позиции и опустился вниз на три позиции в мировом рейтинге на 126 место из 190 стран мира. Эксперты команды Ведения Бизнеса снизили позиции Таджикистана по следующим 7 из 10 индикаторов по сравнению с прошлогодним отчетом: регистрация предприятий; налогообложение; обеспечение исполнения контрактов; защита прав миноритарных инвесторов; получение кредитов; подключение к системе электроснабжения; регистрация собственности.

При этом страна смогла улучшить свои позиции только по трем индикаторам отчета: разрешение неплатежеспособности; международная торговля и разрешение на строительство.

Конечно, никто не говорит, что оценка Всемирного Банка является истиной в последней инстанции. Как и раньше есть критика, что данная оценка достаточно субъективна, оценивает в основном законодательные реформы и проводит некорректные сравнения с другими центрами роста в мире. Однако опыт многих соседних стран (Грузия, Армения, Кыргызстан, Казахстан, Азербайджан) показывает, что при наличии серьезной политической воли и грамотной команды, вполне реально принять надлежащие правовые акты, провести реформы и улучшить рейтинги в самое короткое время, на благо частного сектора и малого бизнеса.  

Совершенно непонятно почему это до сих пор невозможно в Таджикистане? Притом, что создано огромное множество разного рода ассоциаций, инвестиционных советов на высшем уровне, госкомитетов,  стратегий, указов и дорожных карт, имеется поддержка доноров, но воз, как говорится, и ныне там. Видимо, все эти структуры просто имитируют бурную деятельность, в то время как частный сектор живет своей жизнью, рассчитывает только на себя, и выживает, как может.   

 

Бюджет, долги, Рогун и реформа энергетики

В налогово-бюджетной политике нарастают риски чрезмерной экспансии, роста внешнего долга, и накопления внутреннего долга госпредприятий, за который, в конечном счете, несет ответственность государство. Сложно сказать является ли это ценой за высокие темпы экономического роста благодаря госкапвложениям, либо это просто следствие неразумной бюджетной политики. В любом случае, лишь только финансирование Рогуна в уходяшем году потребовало существенных бюджетных вливаний оцениваемых порядка 340 миллионов долларов США или 3,2 миллиарда сомони, при том что общие ожидаемые затраты на завершение Рогуна составят порядка 7 миллиардов долларов США.

Для обеспечения бесперебойного финансирования флагмана Таджикской энергетики, правительством в 2017 году были успешно привлечены внешние ресурсы через выпуск Еврооблигаций в размере 500 миллионов долларов США под годовую ставку 7.125 процентов, и далее планируется выпустить и привлечь ресурсы еще на такую же сумму.

Согласно последнему анализу странового отчета журнала “Экономист”, следующий выпуск, возможно, будет произведен по более высокой ставке, учитывая ситуацию на рынках капитала. При том, что Рогунская ГЭС, безусловно, в долгосрочном периоде окупится за счет создания новых мощностей экономики, доходам от экспорта энергетики в Узбекистан и Пакистан, в том числе, через линию CASA1000, сейчас крайне важным вопросом является обеспечения устойчивости бюджета и долга, обеспечения финансирования других направлений особенно социальных.

Пока что международные институты всерьез заявляют о рисках потенциально неустойчивого долгового бремени, уровень которого уже составляет порядка 40 процентов ВВП, и как следствие росте внешнедолговых валютных обязательств страны в ближайшие годы. Более того, по оценкам международного рейтингового агентства Moody’s, в 2017-2018 годах внешний долг Таджикистана увеличится почти вдвое, составив до 55% к ВВП страны. Данный прогноз основан на сценарии увеличения долга Таджикистана в связи с внешним заимствованием для достройки Рогунской ГЭС.

Погашение долга перед внешними кредиторами дорого обойдется таджикской экономике, которая ограничена в валютных поступлениях. В случае возможно дальнейшей девальвации сомони, нагрузка на обслуживание внешнего долга может резко возрасти. При этом Министерству финансов важно учитывать и такие вот крайние прогнозы, и иметь планы реагирования, чтобы избежать участи таких стран как Аргентина, попавших в ситуации дефолта.

В свете рисков растущего долга, в будущем для завершения строительства Рогунской ГЭС, учитывая большие требуемые ресурсы, видится важным создание международного консорциума. В связи со значительным улучшением отношений с Узбекистаном, имидж данного проекта, безусловно, улучшился, что должно снять опасения потенциальных инвесторов и способствовать создания консорциума по Рогуну. Это также должно снять непомерно высокую нагрузку на бюджет и долг страны, за который каждый таджикистанец будет в ответе.

Команда Правительства и Нацбанка уже показала, что может очень профессионально работать по выбору компании подрядчика и привлечению Еврооблигаций. Хотелось бы, чтобы также профессионально и на высоком мировом уровне была проведена работа по созданию эффективного и прозрачного консорциума инвесторов в завершение Рогуна.

Конечно же, для этого также необходимы более серьезные реформы в сфере управления энергетикой, сокрашения нетехнических потерь или попросту воровстве энергии; более справедливой тарифной политике, при которой все платят одинаково и нет госкомпаний, потребляющих электроэнергию по заниженным тарифам ниже населения, и при этом имеющих огромный долг. А также реструктуризации самой компании Барки Точик и, наконец-то, создания нормального и понятного рынка и системы распределения энергетики в стране. Если сектор энергетики будет привлекательным и прозрачным, то шансы привлечения инвесторов в сектор и особенно в Рогун резко возрастут.          

Из позитивных тенденций в секторе электроэнергетики, не может не радовать восстановление Единого Центрально-Азиатского рынка электроэнергии в направлении Узбекистана, как результат политического прорыва в отношении стран соседей и доброй воле лидеров двух государств -  президентов Эмомали Рахмона и Шавката Мирзиёева. После восстановления ранее разрушенной ветки перетока в РУ, экспорт электроэнергии в Узбекистан возобновился в апреле 2018 года после 9 лет простоя, и к июлю Таджикистан уже экспортировал излишки летней энергии в обьеме 417 миллионов КВт часов, что составило 30 процентов всей электроэнергии.

Будем надеяться, что в будущем будет польностью восстановлена ЦА сеть и рынок электроэнергии, что позволит сократить выбросы и сжигание термальной энергетики, и улучшит баланс водно-энергетического регулирования в регионе, что особенно важно в свете нарастающих проблем изменения климата, несущих огромные риски особенно для ледников и рек Центральной Азии.

 

Недополученные доходы и налоговые льготы

Учитывая ограниченность источников пополнения доходов бюджета, не может не беспокоить тенденция массовой выдачи разного рода налоговых льгот практически всем подряд, частным компаниям, государственным предприятиям, гостиницам, иностранным инвесторам.

При этом отсутствует четкая и прозрачная система оценки общественных выгод, прозрачного и понятного принятия решений по льготам, практически не ведется единой базы данных и не проводится последующий мониторинг того, как предприятия и организации, получившие данные льготы на самом деле способстуют развитию и расширению производства, и созданию новых рабочих мест. 

При этом бюджет потенциально недополучает по некоторым оценкам до 30 процентов доходов.  

 

Внутренний долг и неэффективные госпредприятия

На фоне растущего внешнего долга, также не может не беспокоить ситуация с резким ухудшением финансово-экономического состояния государственных предприятий, от которых с одной стороны, как говорится, кое кому жалко избавляться и приватизировать, а с другой стороны тянущих вниз всю экономику и подрывающих стабильность долга и бюджета.

Согласно Госкомстата РТ, задолженности средних и крупных предприятий Таджикистана за один год выросли почти на 16,9 млрд. сомони ($1,8 млрд.) или на 38 процентов. На начало второй половины этого года общая задолженность таких предприятий достигла 45,7 млрд. сомони (более 4,8 млрд. долларов), а ведь это, задумайтесь только, бюджет всего Таджикистана за два года!

Доля убыточных средних и крупных предприятий республики от их общей численности составляет почти 30 процентов. Сравнительно большое количество убыточных предприятий зафиксировано в обрабатывающей промышленности, строительстве, транспорте, связи.

Но, конечно же, лидером среди таких вот горе госпредприятий являются крупные государственные предприятия, среди которых особо выделяется «Барки Точик». По данным Минэнерго, общая задолженность «Барки Точик», с учетом кредитных инвестиционных соглашений, на начало второго полугодия этого года превысила 15 миллиардов сомони ($1,6 млрд.), что составляет 23 процента от ВВП Таджикистана.

Факт того что только за год произошел такой резкий рост внутреннего долга госпредприятий представляет собой серьезный макроэкономический риск для бюджета, который в правительстве не должны игнорировать. Между тем, правительство вместо того, чтобы продолжать спасать убыточные госпредприятия субсидиями, бюджетными средствами и кратокосрочными банковскими кредитами (в ущерб банкам, кстати) должно, наконец-то определиться, а нужны ли эти предприятия государству в принципе? Или дешевле и лучше их приватизировать, реструктурировать и, тем самым, улучшить качество услуг населению, повысить их конкурентоспособность, снизить бремя для бюджета и повысить доходы для страны.  

 

Монетарная политика, сомони и платёжный баланс

Ситуация с платежным балансом немного улучшилась и дефицит счета текущих операций сократился до 0.7 процентов ВВП против 1.1 процента годом ранее. Некоторый рост цен на хлопок и алюминий, а также рост новых перспективных статей экспорта, как, например, сухофруктов и абрикоса из Исфары способствали росту экспорта и помогли сократить дефицит от роста импорта особенно машин и оборудования для Рогунской ГЭС. При этом, к сожалению, притоки прямых частных инвестиций пока остаются на очень низком уровне, около 1 процента ВВП, что, как уже отмечалось выше, отражает проблемы с бизнес средой.

Очень радует, что при этом сомони сохранял относительную стабильность, обесценившись лишь только на порядка 2.6 процентов, при том что Нацбанк, прекратил валютные интервенции и смог резко нарастить международные валютные резервы до порядка 1.3 милиардов долларов США, что достаточно для покрытия расходов импорта в течение 4 месяцев (вспомним, что пару лет назад этот уровень сосавлял всего то около 0.7 месяцев).

Как и годом, ранее, новая команда Нацбанка продолжает активную и крайне позитивную работу в институциональной и регуляторной реформе финансового сектора, проведении стабильной и предсказуемой монетарной политики.

Несмотря на то, что звучат опасения в административном регулировании валютного рынка, очевидно, что прекратились разного рода спекуляции и махинации, можно спокойно и открыто покупать и продавать валюту через банки, нет уже такого, как годами ранее ажиотажного и трудно обьяснимого эффекта девальвации на внутренние цены зелени и яблок, и, как следствие, уровень инфляции находится на уровне ниже чем ожидалось. Предсказуемая ситуация на денежном и валютных рынках безусловно огромная заслуга Нацбанка, что очень важно для устойчивого роста экономики и функционирования рынков и бизнеса.

В текущем году, Нацбанк понизил ставку рефинансирования с 16 до 14 процентов, чтобы облегчить ситуацию с доступом к кредитам для банков. Все же процентные ставки банков непомерно высокие, в среднем выше 30 процентов в нацвалюте. Политическими лозунгами и требованияи тут не поможешь. Для того чтобы в будущем снизить процентные ставки, нужно, в первую очередь, развивать рынок капитала и обеспечить возможность получения дешевых кредитных ресурсов для банков, а также снизить в целом кредитные риски в экономике. 

 

Банки и «пропавшие» деньги

К сожалению ситуация с проблемными банками до сих пор остается неразрешенной, что негативно влияет на имидж и ситуацию в банковской системе в целом. И видимо одного только желания и усилий Нацбанка здесь недостаточно. Нужна сильная политическая воля правительства и президента, который обещал вкладчикам решить проблему в декабре 2016 года; а также учет рисков и возможностей Нацбанка и бюджета удовлетворить требования частных вкладчиков имеющих свои вклады в первую очередь в «Содиротбанке» и «Агроинвестбанке».

Годом ранее прежнее руководство Минфина допустило стратегическую ошибку, выделив более 3 миллиардов сомони для спасения проблемных банков без смены руководства и реформы структуры и управления последних, что, видимо, и вполне справедливо стоило месту прежнему министру. Выделенные деньги пошли на погашение долгов перед Минфином, а остальные ресурсы вообще делись непонятно куда.

Есть риски того, в результате отсутствия четких критериев и мониторинга, часть бюджетных ресурсов просто ушла на возврат крупных депозитов «своим людям», притом, что мелкие вкладчики, включая пенсионеров, женщин и стариков, продолжают стоять в очередях и испытывать крайние унижения, чтобы вернуть свои вклады. Это ситуация, которую невозможно понять человеческими принципами, с которой сложно мириться в цивилизованной стране…

Если у правительства не получается просто обанкротить эти два банка динозавра, как это сделали с «Фонобанком» и «Таджпромбанком», и вернуть ресурсы всем частным вкладчикам, допустим до уровня хотя бы в эквиваленте 10 тысяч долларов (напомним текущий закон о гарантированни вкладов допусткает возврат только до $2 тысяч, что крайне мало и требует пересмотра закона), необходимы срочные реформы корпоративного управления. Например, нужно ввести в капитал и управление этих банков серьезных инвесторов как, например, ЕБРР, а не какой-то непонятной Китайской железной дороги как это предлагает ТСБ.

Совершенно очевидно, что прежнее руководство утратило кредит доверия и не может вывести данные банки из текущей ситуации самостоятельно. Все что слышат простые вкладчики от руководства - это пустые обещания и непроверенные слухи об интересе каких-то инвесторов, которые пока что никак не придут. При этом правительство, к сожалению, просто самоустранилось от проблем частных вкладчиков.

 

Рынок телекоммуникаций – всё хуже и хуже

Сектор телекоммуникаций, который какие-то 2-3 года назад рос бурными темпами и обеспечивал до 6,5 процентов ВВП страны, к сегодняшнему дню представляет собой бесконечную печальную историю. Те, кто думал, что хуже уже некуда, ошибались. В уходяшем году все стало еще хуже, и все «благодаря» политике регулятора, Службы связи при правительстве, которая установила жесткую монополию на все каналы связи, интернета и телефонии под предлогом необходимости борьбы с нелегальным траффиком.

В прошлом году, на отвратительное качество связи, бесконтрольную блокировку сайтов и крайне низкую скорость интернета жаловались все кому не лень. В правительстве не могут не понимать, что в современном мире такая ситуация оставляет страну позади планеты всей, отрезанной от возможностей развития новых ИКТ технологий, доступа к знаниям и информации, привлечения инвестиций, и более того, ставит под угрозу информационную безопасность государства.

Действия Службы связи составляют прямой конфликт интересов в пользу государственного оператора, противоречат Стратегии Национального Развития до 2030 года, и напрямую противоречат положениям  Программы развития электронного правительства.  Страдают от таких мер все от простого потребителя до государства, однако в правительстве продолжают молчаливо поддерживать данные решения, и закрывать глаза на решения Службы. Как результат, в конце года Таджиктстан отметился еще одним достижением – самым медленным мобильным интернетом в мире.

В опубликованном рейтинге скорости мобильного интернета Speedtest Global Index за октябрь 2018 года Таджикистан занял последнее, 124-е место, пропустив вперед даже Афганистан. Большинство экпертов сошлось на том, что во всем виноват ЕКЦ (Единый коммутационный центр), обошедшийся бюджету Таджикистана в 50 миллионов долларов.

Следите за нашими новостями в Viber, подписывайтесь на наш канал по ссылке https://viber.com/asia-plus

Сделай Asia-Plus своим главным источником новостей в Google Новости, подпишись на канал здесь