На допросе

По нескольким коридорам они поднялись на второй этаж. На двери висела табличка – «Прокуратураи наклиет(Транспортная прокуратура), полковник Джафаров». Исмат постучался.

- Дароед (Входите), - ответил голос.

У полковника был утомленный вид, мешки под глазами. В комнате стоял тяжелый запах табака и алкоголя. Джека посадили напротив.

- Гап зан (Рассказывай), - сказал полковник Исмату.

После короткого доклада, в котором особенно зловеще прозвучали слова «оружя», «наркотик» и «террорист», Джафаров повернулся к Джеку.

- Точики намедонад (По-таджикски не знает)?

- Гуе намедонад, ба забони англиси гап мезанад (Якобы не знает, по-английски говорит).

Полковник некоторое время внимательно разглядывал космонавта.

- Курите? - неожиданно спросил он по-английски.

- Нет.

- А у вас есть документы?

- Нет, - тихо ответил Джек.

- Кто вас направил сюда?

Предательский холодный пот струился по спине космонавта. Джек, проглотил комок и смог только выдавить:

- Дело в том, что я прилетел с другой планеты…

*Так в Таджикистане называли разновидность одной китайской малолитражки. 

Как лось в трясине

Полковник Джафаров, откинувшись в  кресле, курил, временами поглядывая на Залётского.

А Джек уткнулся в стол. Он не мог заставить себя взглянуть в глаза прокурору.

Полковник занялся сортировкой бумаг у себя в столе и в сейфе, который стоял в углу. Какие-то документы исчезали внутри сейфа, какие-то, наоборот, извлекались и отправлялись на стол.

Проводя эту неспешную ревизию, полковник что-то немелодично напевал себе под нос.

Молчание уже затянулось. Джек не знал, сколько прошло времени. Полчаса, час, а может и больше?

Полковник извлек откуда-то термос и вылил в большую кружку что-то горячее и очень вкусно пахнущее. Кофе! Настоящий земной кофе!

Полковник пил не спеша. На этот раз предложения выпить чашку Джек даже не получил.

Именно этого он и боялся. Он попал в глупейшую ситуацию. Как лось в болото. И чем больше он будет трепыхаться, тем быстрее эта трясина будет его засасывать.

«Я прилетел с другой планеты» – как это глупо. Глупо. Надо было начать разговор по-другому. Он, ученый человек, перечитавший множество книг, перевидавший множество галактик, ошибся как мальчик.

Наручники впивались в руки, Джек не мог даже вытереть пот с лица. Несвобода отдавалась в каждой клеточке его тела и мозга.  

«Нужно было сказать, что я курю, по крайней мере, с меня сняли бы наручники», -

неожиданно подумал он.

Сзади послышался храп, Джек оглянулся: Исмат, который привел его, уже дремал на стуле, привалившись к стенке.

Что с ним теперь будет? Здесь применяются пытки? А есть ли у них смертная казнь?

Полковник Джафаров привстал в кресле. Боковым зрением Джек заметил это и сразу же подобрался.

- Ин казарма дар бад зад, тезтар хамин идхо мегузаштанд (Это казарменное положение надоело, быстрее бы эти праздники прошли), - громко сказал полковник, вроде бы ни к кому не обращаясь.  

Что он говорит? Отдает распоряжение о нем?

Джафаров перевел взгляд на Джека.

- Итак…

Но договорить полковник не успел, дверь открылась настежь, человек вошел в комнату без стука. Исмат мгновенно пробудился ото сна, вскочил и отдал честь. Полковник Джафаров также встал.

- Джафаров, генеральны мачлис дорад, рафтем тез (Джафаров, у генерального собрание, быстрее поехали).

- Чи шуд? Ягон проблема? (Что случилось? Какая-то проблема?) - с беспокойством спросил Джафаров.

- По пути гап мезанам (По пути расскажу), - ответил новый человек и вышел, даже не взглянув на Джека.

По указанию Джафарова Исмат отвел Джека в какую-то комнату с решетками на окнах, снял с него наручники и запер его.

В комнате была только деревянная жесткая скамья. Какое-то время Джек сидел на ней и пытался собраться с мыслями. Однако переживания этого короткого, но  бурного утра оказались сильнее. Джек уснул, как Исмат, привалившись к стене, и его мучили кошмары.

Стычка в камере

Джек проснулся от громкого шума. Двое молодых людей в камере разговаривали на повышенных тонах. Периодически выяснение отношений переходило в стычки: молодые люди хватали друг друга за грудки, толкались, и даже порой обменивались затрещинами.

На Залётского новые жители камеры внимания не обращали.

- Маро кидат карди, ман туро суди районда метум, амакум дар уджа раисай (ты меня кинул, я подам на тебя в райсуд, там у меня дядя по отцовской линии главный), - говорил один, вытирая разбитую губу.

 - Ту гонщик, дядкаи ман прокурор, вай амаки туро … (ты болтун, мой дядька прокурор, он твоего дядю…)  следующее слово Залётский, при всех своих исключительных филологических способностях не разобрал, поскольку спорщики вновь вцепились друг в друга.

Джек не знал, что делать и как себя вести. Он встал и подошел к маленькому решетчатому окну, иногда с опаской озираясь.

«Что это такое, может быть провокация? Но зачем?»

Внезапно стычка прекратилась, и молодые люди сели на скамью, тяжело дыша. Один из них повернулся к астронавту.

- Ту кисти, эй лаънати (ты кто, эй проклятый)?

Джек сделал вид что, не слышит.

- Эй, аз ту пурсидестам (Эй, я тебя спрашиваю) еще громче переспросили Джека.

На этот раз Залётский пробормотал, что-то вроде «I don,t understand».

- Чи (что)!? Гунги е кари, чи бало (немой или глухой, что за черт)?

В такие минуты, Джек сам себя ненавидел. Он не знал, как себя надо вести и что надо делать.

Да, все-таки он ученый, а не военный или разведчик!

Молодой человек задавший Джеку уже два вопроса, поднялся со скамьи, свирепо разглядывая Джека.

Но, вовремя подоспела помощь, откуда ее даже не стоило ожидать.

- Фаррух, рафтем, ягон чо менушем (Фаррух, пойдем, куда-нибудь выпьем), - другой молодой человек потянул привставшего спорщика за рукав.

- Рафтем, Фарход (пойдем, Фарход), - сразу согласился Фаррух.

Он сразу забыл о Джеке, и, подойдя к двери, повелительно по ней забарабанил.

- Э, ахранник, инча бие (эй охранник, иди сюда)!

Через некоторое время замок в скважине щелкнул.

Появился какой-то человек в форме, которого Джек раньше не видел.

- Мо меравем (мы пойдем), - сказал ему Фаррух.

- Мумкин нест, шуморо арест карданд (нельзя, вы арестованы)!, - ответил Фарруху человек в форме.

- Сар те, ё амакумба телфон кунам (отпусти, или дяде позвоню), - пришел на помощь своему врагу-товарищу Фарход.

Этот аргумент был видимо очень действенным. Какое-то время охранник колебался, пытался для очистки совести спорить, но лишь, для того чтобы достойно сдаться. Джеку заметил, что отпустил он новых арестантов с явным облегчением.

Продолжение следует...