Есть люди, от природы наделенные недюжинной и завидной работоспособностью, они не знают лени, выходных, отгулов и праздников не признают, и от зари до зари трудятся не покладая рук.

К таким трудоголикам относился, и мой теперь, увы, покойный друг, единственный в Таджикистане Народный художник СССР, трехкратный лауреат Государственной премии  имени Абуабдулло Рудаки, три десятка лет возглавлявший Союз художников Республики Таджикистан Сухроб Курбанов, которому 2 июля текущего года исполнилось бы 76 лет.

Именно благодаря своей усидчивости и поистине египетскому труду он, не дожив два месяца до своего семидесятилетия, успел так много сделать, а по признанию искусствоведов и корифеев живописи, таких как Тахир Салахов, его творчество - это целое явление в культуре Таджикистана. 

Я не один год дружил с Сухробом Усмановичем, часто посещал его персональную галерею, благо, она находится на первом этаже дома, в котором я живу. И могу сказать, что Сухроб Курбанов был человеком и художникам с большой буквы.

Правильно сказано, талантливый человек во всем талантлив. Сухробу Курбанову как рисовальщику было все по плечу – и живопись, и графика, и монументальное искусство. 

Некоторые его работы представляют собой настоящий шедевр. Они отличаются многоцветностью, богатым колоритом и сложной многофигурной композицией. Я бы сказал, что картины, рождённые кистью замечательного художника, это поэзия, причем высокая, в красках. Живопись значила для него так много, что, кажется, он был готов почти все принести ей в жертву. 

В жизни у маэстро Сухроба Курбанова, как и у всякого человека, к которому слава липнет сама, были завистники, но все же больше тех, кто преклонялся перед талантом мастера.

Среди поклонников его творчества немало именитых людей и выдающихся деятелей, о чем свидетельствует записи в книге посетителей галереи «СУХРОБ АРТ», которая и сейчас хранится в мастерской художника, на стенах которой вывешено множество картин, которые могли бы украсить любой музей или частную коллекцию. 

Записи после посещения галереи оставили много выдающихся людей, в том числе президент Эмомали Рахмон, Его Превосходительство принц Агахан, королева Иордании Нур, первая женщина-космонавт и друг художника, со времен, когда они оба были Народными депутатами Верховного Совета СССР, Валентина Терешкова. Это Народный артист СССР Иосиф Кобзон, бывший посол России в Таджикистане Максим Пешков и нынешний Игорь Лякин-Фролов, а также многие другие. 

Следует отметить, что одна из картин Сухроба Курбанова под названием «Восточные купола» была подарена лично главой таджикского государства Эмомали Рахмоном Нью-Йоркскому Метрополитену во время посещения этого музея.

В галереи Сухроба Курбанова есть сертификат от ноября 2003 года, подтверждающий этот факт. Произведения художника находятся и в других известных музеях мира, таких как Третьяковская галерея, что говорит само за себя. 

Картины Сухроба Курбанова невозможно спутать с работами других авторов, потому что у него свой уникальный стиль, который предполагает неослабное внимание к свету и цвету, особая техника наложения мазка, которую, по его признанию, он придумал сам, будучи еще студентом Московского государственного института им. В.И. Сурикова. 

Хотя Сухроб Курбанов больше известен как художник -монументалист, автор триптихов, которые он называл «своими романами на языке изобразительного искусства», он ещё и писал портреты великих исторических личностей, например, таких как Авиценна, Фирдоуси, Бехзод и других. 

Как-то Сухроб Усманович сказал мне:

- Надо учиться не только смотреть на людей, но и видеть, проникать в их духовный мир. Для художника портретиста - это исключительно важно. В своих портретах я пытаюсь показать связь времен и поколений, сказать, что великие люди принадлежат не только своему народу, а всему человечеству, мировой цивилизации. 

Бывая в галерее Сухроба Курбанова, я с интересом наблюдал, как он работает. В эти минуты созидания он был похож на мыслителя, философа, провидца. Впрочем, он и был таким всегда. Он не любил, когда его отвлекали, но мне говорил: Ты мне не мешаешь», и продолжал рисовать и корпеть над очередной картиной.

И всякий раз, когда он ее заканчивал, я видел в ней, как подобно тому, как в капельке росы отражается и светит солнечный диск, пульсирует живая мысль, видел стремление художника показать мир и людей во всей их полноте и красе. Он, можно сказать, дарил нам солнце. 

Никто не вечен в подлунном мире и когда, как у нас, таджиков, говорят, до краёв наполняется чаша жизни, человек уходит в лучший из миров, но остаются его дела и добрая память. Именно такую память и большое наследие оставил после себя Сухроб Курбанов.

Преклонение перед его талантом, божественным даром будет всегда.