Антрополог Рано Тураева изучает особенности развития женского предпринимательства в постсоветский период, а также сочетание инноваций и традиций в изучении гендерных вопросов в Центральной Азии. Материал CAAN о гендерном исследовании Рано Тураевой.

Д-р Рано Тураева, ассоциированный исследователь Института социальной антропологии им. Макса Планка в Галле-Заале в Германии, занимается изучением гендерных вопросов в Центральной Азии. В своей работе она обращает внимание на гендерные перемены в регионе, а также стремление женщин внести свой позитивный вклад в повседневную жизнь, семейную политику, местную экономику и самоуправление.  

Так, одно исследование говорит о трансформации рынка труда, семей и гендерных институтов, где основной движущей силой явились инновации и женское предпринимательство. Вполне возможно, принадлежность к исламской религии и традиционность общества не мешают женщинам из Центральной Азии пробовать новые виды деятельности если речь идёт о расширении своих возможностей. Вместе с тем, глобализация ещё не означает изменение всех гендерных правил и традиций.

Новые трудности и возможности

Таджикские женщины.
Фото Светланы Торно

В исследовании «Женщины как агенты перемен: гендер в пост-советской Центральной Азии», опубликованном в книге «Женщины Азии: глобализация, развитие и социальные перемены», Routledge, 2017, Тураева пишет, что в академической среде принято считать, что в период после распада Советского Союза регион пострадал от износа инфраструктуры, спада промышленного производства, потери рабочих мест и дефицита товаров.  В связи с этим, некоторые исследователи постсоветского перехода назвали эту эру «демодернизацией». Это мнение также подтверждается жительницами региона, многие из которых отзываются о распаде Советского Союза как о начале отката к «каменному веку».

Постсоветские реалии принесли с собой трудности, но также принесли с собой новые возможности для мужского и женского населения Центральной Азии.

Однако исследователь обращает внимание на упрощённость суждений о демодернизации региона и его возврате к досоветской традиционности, автоматически подразумевающих, что у женщин нет права голоса или способности принимать решения. Она отмечает, что в гендерных исследованиях по региону есть нехватка исследований о стремлениях женщин, особенностях развития предпринимательства, роли в браке, значении жизненных событиях, плaнировании бюджета, семьи и других событиях родни и махалли (орган местного самоуправления). Автор утверждает, что позиции женщин в центральноазиатском обществе не должны рассматриваться сквозь чёрно-белую призму или представляться однозначно сильными или слабыми в социальном и политическом плане. Вместо этого рекомендуется помнить о структурных ограничениях, непрерывной борьбе и повседневных заботах женщин и рассматривать эти барьеры, возможности и устремления женщин в общем контексте.

Постсоветские реалии принесли с собой трудности, но также принесли с собой новые возможности для мужского и женского населения Центральной Азии. Женщины воспользовались возможностями, созданными в результате открытия границ, повышения мобильности и глобализации, пишется в исследовании. Нужно отметить, что речь идёт в первую очередь о низшем слое среднего класса или о т.н. «простых людях», нежели об элите региона.  Опираясь на данные, собранные в течении длительного периода с 2005 года по нынешнее время, исследование показывает, что в регионе происходили изменения гендерных ролей, где всё больше женщин стали занимать ведущие роли в экономической жизни.

Женщины-предпринимательницы

Ошский базар
Фото Ekrem Canli. CC-BY-SA-3.0

Преобладание женщин на рынках не является чем-то совершенно новым в постсоветской Центральной Азии, хотя число женщин, торговавшими товарами на рынке, резко увеличилось в то время, когда даже учителям и образованным женщинам пришлось покинуть государственный сектор для того, чтобы найти «настоящие деньги». В качестве примеров автор приводит истории женщин-предпринимательниц и рассказывает о других видах экономической самоорганизации женщин.

Мерал управляет своим бизнесом, не имея диплома о высшем образовании. Она признаётся, что её умение зарабатывать деньги дало ей преимущество в распоряжении своей судьбой.

Так, Мерал из Туркменистана занимается торговлей шёлковых тканей, импортируемых из Южной Кореи и Дубая. Она начала заниматься этим в 15 лет с 90-х годов вместе со своей матерью и малолетним братом, торговавшими товарами рынке Ташауза в Туркменистане. После того как отец лишился государственной работы, и стал инвалидом, мать Мерал и она сама занялись торговлей, чтобы поддержать семью. Девушка была влюблена в одного, но вышла замуж за другого по настоянию семьи в 18 лет и развелась в 19 лет. Через некоторое время она вышла замуж повторно, зная, что после развода родители не будут противиться браку с таксистом из бедной семьи, который был ей по душе. Сейчас у неё имеется современная квартира, в которой она живёт со своим вторым мужем и двумя детьми. Мерал управляет своим бизнесом, не имея диплома о высшем образовании. Она признаётся, что её умение зарабатывать деньги дало ей преимущество в распоряжении своей судьбой. Ей также помогло то, что её мать считалась «современной» и смогла преодолеть сопротивление отца браку с таксистом.

В другом случае речь идёт о Халиме, которая приехала в Узбекистан из Таджикистана во время гражданской войны. Ей было 19 лет, и она стала любовницей, а затем и так называемой «второй женой» успешного бизнесмена. В течении долгого времени она не могла иметь детей и направила cвою энергию на развитие бизнеса, обеспечивающего промышленные компании сырьевыми материалами. Её “муж” был также и инвестором её проекта, который она активно продвигала. Когда он покинул страну вместе со своей официальной женой, она продолжила заниматься бизнесом сама. Через какое-то время она встретила бывшего бизнес-партнёра и стала сотрудничать с ним. Он был женат с тремя детьми, но это не помешало им сблизиться. Через какое-то время она родила от него троих детей втайне от его семьи, а её брат помогал ей с бизнесом, пока дети были маленькие.

Интересно то, что в статусе любовницы или «второй жены» женщины обладают привилегией не быть связанными обязанностями в отношении родителей мужа и не обязаны сидеть дома, чтобы смотреть за детьми и тем самым поддерживать честь семьи.

Интересно то, что в статусе любовницы или «второй жены» женщины обладают привилегией не быть связанными обязанностями в отношении родителей мужа и не обязаны сидеть дома, чтобы смотреть за детьми и тем самым поддерживать честь семьи. Обычно они скрывают свои отношения и живут в квартирах, купленных для них их любовниками и финансово независимы от своей родни. Они могут зависеть от своих «мужей», но в то же время обладать какой-то автономностью и для некоторых из них важно иметь своё дело и источник дохода, в чём они и преуспевают (в этой же главе, Тураева останавливается подробно о понятии «вторых жён», о существующих ограничениях и возможностей для таких женщин).

Автор приводит пример ещё одной Халимы, женщине в Казахстане, которая приехала в страну из Туркменистана в 90-е годы, чтобы изучать бухгалтерию и менеджмент. Она замужем, имеет 4-х детей, занимается семейным бизнесом, вместе со своим мужем управляет одним из магазинов. Она также заботится о своей свекрови-вдове и описывает себя как успешную женщину, хорошо интегрированную в семью и семейный бизнес, где свекровь также помогает ей по хозяйству и с детьми, когда ей нужно работать. Она утверждает, что вносит свой вклад в бизнес, активно участвуя в продаже товаров, может быть независимой и управляет семейным бюджетом.

Помимо различных видов предпринимательства, исследователь отмечает, что женщины в регионе используют свои знакомства в качестве аналога банков. Это делается путём присоединения к т.н. «чёрной кассе», где члены группы раз в месяц собирают определенную сумму наличных денег, которую одна из женщин получает регулярно каждый год или полгода в зависимости от числа участниц. Например, при ежемесячном взносе 100 долларов от 7 человек, участница получает сумму 700 долларов каждые 7 месяцев. В зависимости от условий, участницы вносят взносы в размере от 50 до 200 долларов в месяц. Здесь же отмечается, что такого рода социальные контакты дают женщинам возможность осуществлять сетевой маркетинг для продажи различных товаров, например, косметики.

Религия – не препятствие для женщин

Женщины в мечети.
Фотография предоставлена Рано Тураевой

Центральная Азия является мусульманским регионом, где в постсоветское время наблюдались тенденции возвращения к исламским ценностям после длительной пропаганды атеизма. Казалось, это должно было бы ограничить женщин. Однако вопреки стереотипам, религия может быть использована женщинами в своих предпринимательских целях. Так, автор цитирует наблюдения других исследователей об отин (религиозных наставницах) в Ферганской долине, которые «превратили религиозные знания в бизнес», получая деньги или материальные ценности за участие в различных событиях.

Вопреки стереотипам, религия может быть использована женщинами в своих предпринимательских целях.

Это подтверждается и другим исследованием автора о невестках (келин) Центральной Азии, где есть пример о предприимчивой Сайёре, гинекологе по образованию, которая организовала Школу для Невест в Узбекистане. Будучи пятой келин по счёту и не имея детей в течение долгого времени, она была относительно свободной и не хотела заниматься лишь заботой о родителях мужа. Она стала интересоваться религией, а также обсуждением проблем, с которыми сталкивались молодые замужние женщины. Она стала собирать родственниц и их дочерей у себя дома, чтобы обсуждать эти вопросы. Это было новшеством, так как подобные встречи не проводились до того момента пока Сайёра не решила по-новому использовать интерес незамужних девушек к тому чтобы научиться быть хорошими келин. Поскольку она это делала в рамках общепринятых норм, сохраняя хорошие отношения со своими домочадцами, её активные социальные мероприятия не только не возбранялись, но и были оценены позитивно как родными, так и знакомыми.

Мечети Москвы становятся не только местом социализации мигрантов ввиду своей доступности, но также возможностью привлечения потенциальных клиентов для небольшого бизнеса.

Предпринимательская жилка в казалось бы ограничивающих религиозных рамках проявляется как внутри региона, так и среди женщин-мигранток, которым посвящены отдельные наблюдения исследователя. Речь идёт о мечетях Москвы, которые становятся не только местом социализации мигрантов ввиду своей доступности, но также возможностью привлечения потенциальных клиентов для небольшого бизнеса. Например, известно, что в мечетях женщины торгуют косметикой, шарфами, травяными препаратами, а также пищевыми добавками. Парадоксальным здесь является то, что предприимчивые женщины нашли свою нишу и поле для деятельности в мечетях, несмотря на строгие предписания в исламе в отношении роли женщин в социуме и семье. Судя по наблюдениям, некоторые из них религиозны, но есть и те, кто приходят в мечеть лишь потому, что целенаправленно ищут клиенток среди посетительниц мечети, расчитывая на их порядочность и честность. Вполне возможно, это и есть пример того, как религиозность может выступать в качестве ценного капитала для женщин, что отмечалось автором в предыдущем интервью. 

Традиции и современность

Кыргызские женщины предлагают хлеб и соль.
Фото Theklan. CC-BY-SA-4.0

Несмотря на активность женщин, они всё же действуют в общепринятых рамках, где есть свои ограничения и предрассудки. Им приходится лавировать между традициями и современными тенденциями, чтобы преуспеть и строить будущее для себя и своих детей. Центральная Азия является патриархальным регионом, где в постсоветское время наблюдались тенденции возвращения к традиционным ценностям.  В связи с этим, возникали и парадоксальные ситуации, отмечается в исследовании.

Женщинам приходится лавировать между традициями и современными тенденциями, чтобы преуспеть и строить будущее для себя и своих детей.

В частности, отмечается случай с Женсоветом, который был изначально создан советскими властями для решения женских вопросов и увеличения роли женщин в политической и социальной жизни. При советской власти этот орган содействовал освобождению женщин от патриархального уклада, продвигал получение образования и поощрял их активность. Однако именно эти Женсоветы стали воплощением парадокса в Центральной Азии в постсоветском периоде. Структура, созданная для обеспечения равенства женщин в советском обществе вдруг стала органом, следящим за тем, как женщины себя ведут в новых государствах. В особенности это наблюдалось при университетах. Тураева приводит пример из собственного опыта, когда Женсовет внимательно следил за студентками и регистрировал нарушения правил поведения вместо того, чтобы заниматься проблемами гендерного неравенства в учёбе или в семье (примечание редакции: Нечто схожее наблюдается в деятельности женских организаций и сегодня. Так, можно вспомнить критику Республиканского комитета женщин в отношении узбекской певицы, надевшей слишком открытое платье).

Особого внимания заслуживает и отношение людей к понятию «современности» в обществах Центральной Азии. Введённое в советское время, оно означало образованность, лояльность советскому государству, равенство полов и активную борьбу против традиционных пережитков в том, что касалось жизненных событий, одежды и образа жизни. Сегодня в регионе к современности относятся позитивно и негативно одновременно. Так, местная критика молодых «современных» женщин или предпринимательниц варьируется от достаточно мягких выражений, как «слишком современная», «обрусевшая», «одевает короткое/брюки», «ходит на улице», и «самоуверенная» до резких – «одержимая деньгами», «без головы» и т.д. В то же время люди позитивно оценивают образование женщин в определении их социального положения или для построения новой семьи. Тем не менее, поскольку многие женщины, получив образование, не работают после супружества, наличие высшего образования остаётся всего лишь вопросом престижа.

Таджикские школьницы.
Фото Светланы Торно

Парадоксальным является и то, что люди, включая женщин, которые выигрывают от современных тенденций и открытости границ, ратуют за сохранение определённых традиций и требуют от своих детей подчинения гендерным установкам, правилам в одежде и в ведении определённого образа жизни. В связи с этим, можно вспомнить о роли и статусе невесток в Центральной Азии, которым посвящена другая работа автора. Невестки являются гордостью семьи, «лицом» семьи, в связи с чем они должны иметь незапятнанную репутацию и вести себя самым подобающим образом, включая надевание одобренных обществом нарядов. В то же время они стоят на самой низкой ступени в семейной иерархии, где они выполняют основную работу по дому, хлопочут на кухне и должны спрашивать разрешения мужей и их родителей для того, чтобы отлучиться из дома (исследователь приводит термин Виктора Тёрнера о лиминальности, т.к. быть невесткой означает переходить из статуса молодой девушки в женщину, а затем в полноценного члена семьи).

В своих работах, д-р Рано Тураева показывает многогранность постсоветских процессов, которые означали не только экономические трудности и возврат традиций, но и новые возможности для женщин в Центральной Азии. Были приведены примеры женщин, развивших в себе предпринимательский талант и активно борющихся за лучшие условия жизни. В регионе идёт влияние глобализации, транснационализации экономических и социальных отношений, а также происходят политические изменения. Новаторство женщин проявляется вопреки религиозным ограничениям или социальным стереотипам. В то же время некоторые традиции и консерватизм всё ещё присутствуют в реалиях региона и  сосуществуют с новыми веяниями. Последнее оправдывает рекомендацию исследователя о необходимости систематических исследований гендерных изменений и отхода от упрощённого видения постсоветской истории региона как лишь регрессирующего периода для женщин.

Следите за нашими новостями в Telegram, подписывайтесь на наш канал по ссылке https://t.me/asiaplus