Опубликованный талибами в январе бюджет показывает: у запрещенной в России группировки и захваченной ею страны есть средства к существованию на ближайшие три месяца, но насчитывается их всего $508 млн. 

Скудость запланированных трат  соответствует многомесячным невыплатам зарплат, затрагивающим как врачей и учителей, так и вооруженные силы. После прихода к власти безденежье сделалось основной опасностью для "Талибана".

Если справиться с ней не удастся, страна может вновь распасться на уезды, и одни будут контролироваться исламистами, другие – сторонниками светского правления, третьи – конфликтующими племенами. Призрак новой гражданской войны проступает все отчетливее. Что происходит сейчас в Афганистане – в материале ТАСС.

Экономика, летящая в пропасть

Экономический коллапс Афганистана после вывода войск США и их союзников в августе 2021 года с самого начала можно было считать предрешенным. Во времена западного присутствия доля иностранной помощи в местном бюджете не опускалась ниже 50%, поднимаясь в отдельные годы до 80%.

Выведя войска, Вашингтон не только закрутил финансовый кран, но и перекрыл доступ к хранившимся у себя ресурсам. Около $9,5 млрд Центробанка Афганистана блокированы на счетах в США. Новым фактическим властям в возможности пользоваться этими деньгами отказано.

В отсутствие средств, державших экономику на плаву, талибы вынуждены мириться с проседанием ВВП – по оценке МВФ, вплоть до 30%, – и галопирующей инфляцией.

 Представление о ней дает рост курса доллара: с 80 местных единиц афгани летом до 120 – зимой. Но вживую афганцы не видят и этих денег. В социальном секторе – врачам, учителям – выплаты задерживают. А в значимой для выживания режима военной сфере расчет идет через натуральные поставки.

Бойцы и низовые командиры "Талибана" получают свое жалованье продуктами питания.  

К финансовым проблемам добавляются стихийные бедствия. Осенью часть Афганистана поразила засуха, в то время как другие его районы страдали и страдают от наводнений. Необычная скудость урожая ставит страну на грань голода, какого не помнят со времен XX века. Тяжесть положения признают независимые эксперты. По оценке Всемирной продовольственной программы, в 2022 году две трети афганцев будут критически зависеть от иностранной помощи. 

В ООН предупреждают об "одной из худших гуманитарных катастроф в истории Афганистана", а заместитель генерального секретаря организации Мартин Гриффитс называет оказание гуманитарной помощи условием для самого выживания страны.

Дорожка исламистов

Растущие экономические проблемы Афганистана – источник беспокойства для всех государств региона. Одна из причин напряженного интереса не всегда проговаривается вслух, но подразумевается всеми. Это наркотрафик: с конца XX века Афганистан закрепил за собой лидерство в производстве опия, ключевого ингредиента героина.

К 2022 году доля афганских производителей этого наркотика на нелегальном мировом рынке оценивается в 80%. Она может еще возрасти. Засуха заставляет крестьян юга страны менять свои планы – высаживать мак вместо других посевов, поскольку эта культура легче переносит превратности климата.

Сменяющие друг друга афганские власти ведут борьбу с производством опиатов. Еще в 2000 году мулла Омар, один из основателей "Талибана", объявил войну наркотикам, но результатов добиться не успел или не смог. Пришедшие в 2001 году американцы потратили на искоренение прибыльной отрасли миллиарды долларов. 

Афганским крестьянам, возделывавшим мак, предлагали альтернативу – другие сельскохозяйственные культуры и даже денежные выплаты, но все тщетно. В последние годы американского присутствия положение только ухудшилось. В 2019 и 2020 годах доля пахотных земель, отведенных под опиаты, возросла на 30%.

Роль талибов в преступном бизнесе остается двоякой. Следуя законам шариата, они осуждают наркотрафик, что не мешает им быть его частью.

Задержание наркозависимых бойцами "Талибана" в Кабуле
© REUTERS/Ali Khara

По оценке ООН, доходы исламистов от "взимания подати" с продавцов опия в конце 2010-х колебались, составляя в среднем по $300 млн в год. В представлении самих талибов это был допустимый налог с беззакония. Так что они без зазрения совести брали грязные деньги на свои идеалы.

После захвата Кабула в августе 2021 "Талибан" вновь объявил войну опию.

"С нынешнего момента никто не будет участвовать в этом [торговле наркотиками], никто не станет заниматься их незаконной переправкой", - провозгласил представитель победителей Забихулла Муджахид.

Без промедления цены на опиаты взлетели вдвое. Но очень скоро возвратились к прежним отметкам: оказалось, что переходить от слов к делу талибы просто не готовы.

Сегодня новые власти проводят показательные рейды в притонах Кабула, где задерживают наркозависимых и препровождают их на глазах у всех в столичный реабилитационный центр имени Ибн Сины. Но за пределами главного города положение не меняется.

В отсутствие денег планомерная борьба против наркомафии не ведется, потому что опасна для самого выживания талибского режима. Поэтому в его руководстве склонны не к принципиальности, а к компромиссам. Как рассказал в интервью ТАСС ведущий эксперт российского Центра изучения современного Афганистана Андрей Серенко, после смены власти некоторые из руководителей преступного бизнеса вовсе не попали в тюрьмы, наоборот, получили назначения от новой власти.

После шторма, перед штормом?

Массовая миграция – после прихода талибов к власти Афганистан покинули самое меньшее сотни тысяч человек – играет новому правительству на руку. В условиях чрезвычайно высокой рождаемости (4,6 ребенка на женщину) азиатская страна избавляется от тонкого среза европеизированного населения, не готового принять возвращение к правилам шариата.

Под впечатлением от отъезда сторонников Запада остающимся проще согласиться с исламистскими контрреформами, которые разворачиваются у них на глазах; с тем, что возможности для ведения нерелигиозного образа жизни сокращаются, а Афганистан возвращается на два десятилетия (или многие столетия) назад.

Несмотря на обещания соблюдать права женщин и меньшинств, талибы делают это лишь тогда, когда считают нужным. Всего несколько месяцев понадобилось им, чтобы вопреки примирительным заявлениям ограничить право девочек на образование, женщин – на работу (она разрешается, лишь если отсутствуют претенденты-мужчины) и передвижение в одиночку (на больших расстояниях это более невозможно), молодежи на досуг, а религиозных меньшинств – на спокойную жизнь.

Внимание афганцев от урезания их базовых прав отвлекают точечные расправы над людьми, служившими свергнутому правительству, а также их родственниками. Талибы давали обещание воздержаться от мести, но слова своего не сдержали. Убийства побежденных противников ожесточают тех, кто может держать в руках оружие.

© AP Photo/Petros Giannakouris

Для них открывается возможность присоединиться к сторонникам светского правления из Фронта национального сопротивления во главе с Ахмадом Масудом или перейти на сторону "Исламского государства" (запрещено в России), собирающего силы в тени. Талибы отзываются об опасностях с этой стороны пренебрежительно.

Но факты говорят об обратном.

Крупный теракт, устроенный игиловцами осенью в Кундузе, подтвердил их способность совершать спланированные атаки, равно как и готовность идти до конца. ТАСС попросил прокомментировать расстановку сил между Масудом, продолжающим борьбу на части Панджшера, ИГ и талибами ведущего эксперта российского Центра изучения современного Афганистана Андрея Серенко.

"В Афганистане ИГ – до сих пор загадочное явление. Оно не едино. Под этим именем выступают сразу несколько сил. Есть среди них игиловцы беспримесные – наследники уничтоженного "халифата". Есть те, кто связан с Пакистаном. Есть люди группировки Хаккани, входящей в структуры власти талибов. Это необычно, но такова местная политическая жизнь: талибов разъедают внутренние противоречия, для разрешения которых все средства хороши. В том числе создание отрядов под флагом ИГ, нацеленных на ослабление внутреннего конкурента.

Есть иностранцы, заброшенные судьбой в Афганистан и выступающие под знаменем ИГ, среди таких много уроженцев постсоветского пространства. Есть просто освободившиеся уголовники. И можно прогнозировать: найдутся талибы, которые станут переходить в ИГ, образуя там еще одну "фракцию". Интересный факт: с некоторых пор у игиловцев появились деньги. Воевать на их стороне для многих становится выгоднее, чем служить талибам, ведь лучше $250-300 месяц, чем получать вознаграждение мукой", - говорит Серенко.

По его словам, силы сторон станут яснее в ближайшие месяцы, когда традиционно на протяжении многих лет обостряются боевые столкновения.

"Речь о весне. Весной возобновляется "сезон столкновений", ведь зимой воевать неудобно. Талибам предстоит иметь дело с тремя угрозами: Фронтом национального сопротивления Масуда, всеми вариантами ИГ и отколовшимися разочарованными талибами, не принадлежащими к этническому большинству пуштунов. Ответить на эти вызовы будет непросто.

Ведь у "Талибана" нет авиации, чтобы наносить удары с воздуха, нет спецназа. Свергнутые в августе власти – президент Ашраф Гани – не справились потому, что им не хватило ресурсов удерживать все провинции одновременно. У талибов ресурсов сейчас даже еще меньше. "Талибан" может захлебнуться в количестве вызовов, с которыми столкнулся, ведь захватывать территорию – это одно, а удерживать ее – совсем другое", - резюмирует эксперт.

Противостояние в Афганистане, продолжающееся уже 40 лет и заходящее на новый виток, далеко от завершения, как и прежде.

Читайте нас в  Telegram, Facebook, Instagram, Яндекс.Дзен, OK и ВК.

Свои вопросы, сообщения, видео и фото для Asia-Plus присылайте на Telegram, Whatsapp, Imo по номеру +992 93 792 42 45.