38 лет назад - 25 декабря 1979 года начался ввод советских войск в Афганистан. А через два дня - 27 декабря во время одной из самых жестоких спецопераций в мировой истории был убит президент Афганистана Хафизулла Амин. В результате штурма дворца Таджбек, где находился афганский президент, были убиты также его дети, в том числе 5-летний сын, и гости, присутствовавшие на банкете.

О том, как готовилась операция по ликвидации Хафизуллы Амина, «АП» рассказал полковник Гайрат Аслонов, ветеран КГБ СССР и КНБ Республики Таджикистан.

- Гайрат Аслонович, Вы предполагали, что однажды можете оказаться в Афганистане? Тем более в такой сложный период.

- Я знал, что обстановка в соседней стране напряженная, но то, что меня направят туда, не предполагал даже накануне срочного вылета. Однажды, во второй половине октября 1979 года, пришла телеграмма из Москвы. Меня приглашали срочно прибыть в столицу, при себе я должен был иметь фотокарточку для заграничного паспорта и внутренний советский паспорт. В Москве до последнего момента мне не говорили, в чем причина такого экстренного вызова. Все прояснилось у трапа личного самолета Андропова на Чкаловском аэродроме. Нас было примерно 60 человек. В этом первом составе я был единственным сотрудником КГБ из Таджикистана. Приземлились в Ташкенте, вскоре оттуда самолет взял курс на афганскую столицу.

В Кабуле нашу группу «Зенит» разместили недалеко от советского посольства, в одном из коттеджей. Здесь рассказали, что хозяин коттеджа после победы апрельской революции 1978 года эмигрировал из Афганистана.

Близость к посольству для нашей группы была неслучайной. Мы должны были быть готовыми к возможному нападению на советское посольство в любую минуту.

Через некоторое время меня представили генерал-лейтенанту Иванову Борису Семеновичу. Я стал своего рода переводчиком, советником и помощником, по совместительству еще и телохранителем генерала Иванова. Борис Семенович Иванов был первым заместителем начальника Первого главного управления (ПГУ) КГБ СССР. В марте 1979 г. был назначен руководителем Оперативной группы КГБ в ДРА. Необходимо подчеркнуть, что Борис Семенович был яркой личностью. Имел огромный опыт работы нелегального и легального разведчика за рубежом, в том числе в США и других странах Запада.

В начале 60-х годов, после победы кубинской революции Бориса Семеновича направили в Гавану поработать с Фиделем Кастро. В результате вождь кубинской революции стал ярым сторонником коммунизма.

- Судя по воспоминаниям очевидцев, генерал Иванов часто встречался с Амином. Брал ли он вас в качестве переводчика на подобные встречи?

- С Амином я не встречался, мы только сопровождали Иванова к нему во дворец. То ли у Амина был свой переводчик, то ли они общались на английском языке без переводчика. Амин был выпускником американского университета, и он свободно владел английским языком. Но мы очень часто посещали Асадулло Амина, близкого родственника президента Афганистана. Тот был председателем КАМ (местной службы безопасности). Много общались с его телохранителями.

- О чем говорили с афганскими коллегами? Отношения были доверительными?

- Отношения были хорошими, потому что многие из них были выпускниками наших школ. Но они особо не делились с нами информацией. Но однажды мы получили очень ценную информацию в ходе одной из таких посиделок. Тогда речь зашла о генерале Абдул Кадыре, бывшем министре обороны Афганистана.

Абдул Кадыр был одним из руководителей апрельской революции, но после прихода Амина к власти был арестован. О его судьбе ничего не было известно. Многие думали, что он уже казнен.  Оказалось, что он сидит в известной тюрьме «Пули Чархи». Один из телохранителей Асадуллы Амина раньше был телохранителем Абдул Кадыра. По его словам, неделей ранее в «Пули Чархи» он случайно увидел бывшего министра обороны. Полученную информацию мы довели до генерала Иванова.

По этой причине тюрьма «Пули Чархи» попала в список объектов, которые необходимо было взять штурмом после начала операции по свержению Амина.

- Где и как разрабатывали план операции?

- Операцию разрабатывали в резидентуре. Вначале было принято решение ликвидировать Амина в городе. Согласно первоначальному плану, его должны были ликвидировать выстрелом из гранатомета. Задание было поручено бывшему сотруднику КГБ Таджикской ССР Ерохову. Но так как через каждые 25-30 метров вдоль дороги стояли представители правоохранительных органов, покушение сочли опасным. Отпала версия убийства Амина и в Доме народов. Выбраться оттуда живым через три охраняемых кордона и несколько ворот, которые закрывались, не представлялось возможным.

Поэтому разработчики операции пошли на хитрый ход. Амину предложили перебраться во дворец Таджбек, который находился на возвышенности. Предварительно дворец был капитально отремонтирован. Амину предложили переехать туда в целях безопасности. Он поверил в эту легенду. Согласно плану, его должны были отравить, а затем штурмом взять дворец.

Но прибывший в начале декабря 1979 года генерал-полковник Магомедов, ознакомившись с планом, заявил, что имеющимися силами захват форта невозможен. По этой причине операция была отложена на более поздний срок. К тому времени успешно осуществлялась чистка окружения Амина. Его племянник Асадулло Амин, шеф службы безопасности, был отравлен. Его оперативно переправили в Москву на лечение, а вернули в наручниках, так как Амин уже был свергнут. Родной брат Амина, Абдулла, губернатор провинции Кундуз, был убит.

- Операция была перенесена на более поздний срок по совету генерала Магомедова?

- Да, именно так. На 27 декабря 1979 года. Мой преподаватель по взрывному делу из КУОС Попов должен был взорвать колодец связи. Это был сигнал к началу операции. Одним из главных сторонников Амина считался полковник Якуб, начальник Генерального штаба афганской армии. Его должны были ликвидировать одним из первых. Это задание было поручено одному сотруднику КГБ, который после успешного окончания операции сам мне рассказывал, как убил Якуба. Судя по его рассказу, он зашел к Якубу с генералом Колесниковым, который представил его новым советником. Для ликвидации полковника Якуба он использовал специальный двуствольный пистолет с отравленными пулями.

Когда они находились в кабинете Якуба, прогремел взрыв. Наш сотрудник вытащил пистолет из кобуры и выстрелил в него, прямо в сердце. После второго выстрела начальник Генерального штаба поднялся и направился в комнату отдыха. Но его добили.

- Вы сказали, что на первом этапе Амина должны были отравить. По этому поводу существуют различные версии. Вы находились в самой гуще событий. Кто же все-таки его отравил?

- Амин был отравлен нашим поваром-азербайджанцем.

- Судя по тому, как потом обстреливался дворец Таджбек во время штурма, можно предположить, что афганцы считались пушечным мясом. Ни о каком гуманизме не может быть и речи. Но у меня другой вопрос: где вы находились 27 декабря 1979 года?

- Я находился в штабе с генералом Ивановым. Он меня посадил за пульт управления. Борис Семенович был спокоен, и это придавало уверенности другим участникам операции. Уже ближе к началу операции он сам сел за пульт управления. В штабе в тот день не было ни суеты, ни нервозности.

- А где находился штаб?

- На территории роты связи, на окраине Кабула. Это была наша, советская рота связи, а не афганская. Туда поступала вся информация. И я ее передавал Борису Семеновичу.

- Вы верите в версию, что Амин был американским шпионом?

- Нет, я не верю. Амин хотел построить сталинский тип государства. Он симпатизировал Сталину. Но мы так и не смогли распознать Амина как человека и как политика, поэтому я считаю, что ликвидация Амина была ошибкой. Амин не был сотрудником ЦРУ. Да, это правда, что он учился в Америке. Но учиться в Америке и работать на ЦРУ не одно и то же. Американцы просто втянули нас в афганское болото, чтобы отомстить за Вьетнам. Я в эти байки не верю еще и потому, что через 2-3 часа после операции мы посетили дворец вместе с Борисом Семеновичем. Своими глазами увидели его рабочий кабинет.

Там были в основном книги основоположников марксизма-ленинизма на английском и персидском языках. Но Амин не был послушной куклой в наших руках. Он был самостоятельным и решительным политиком. Были случаи, когда Борис Семенович, обращаясь к нему, просил освободить того или иного человека. Но на следующий день нам сообщали, что тот, за кого замолвил слово Иванов, повесился или покончил жизнь самоубийством. Амин предполагал, что, раз Советы просят, значит, подозреваемый или осужденный работает на нас.

- Все советские советники в Афганистане в один голос заявляют, что они были против ликвидации Амина, при этом все они пальцем указывают на генерала Иванова. А что думал сам Иванов, когда попросил у Москвы разрешение на ликвидацию Амина.

- Мы на эту тему неоднократно разговаривали с Борисом Семеновичем. Мы говорили, что убийство Амина - чистейшая авантюра. Тем более в следующем году в Москве должны были состояться Олимпийские игры. Как эту авантюру мы объясним миру? Но Борис Семенович говорил, что решение принято там, наверху. Это означало, что решение принято на заседании Политбюро. По словам Бориса Семеновича, перед ним поставили задачу. Он говорил, что его заставляют, и он не может выступить против указаний Москвы.

- В разработку плана операции было вовлечено столько людей. Вы не думали, что может произойти утечка информации?

- Мы тогда особо не думали, потому что все, кто работал над планом, были надежные, проверенные люди. Но, тем не менее, однажды мы очень сильно были обеспокоены. Дело было так: в 2 часа ночи нас подняли и приказали прибыть в посольство. Здесь мы узнали, что Амин приглашает на встречу генерала Иванова.

Мы очень быстро приехали в посольство и стали ждать выхода Бориса Семеновича. Мне тогда казалось, что прошла целая вечность. Но вместо него вышел полковник Богданов. В сопровождении афганских гаишников мы прибыли в Дом народов, где находился Амин. Богданов зашел к Амину. Ждем час, два, три, а его все нет. Стали думать, как вести себя, если Богданова взяли в заложники. Зарядили свои автоматы и готовились к самому худшему развитию событий. Но, к нашему счастью, все обошлось. Под утро сильно пьяный Богданов вышел. Мы привезли его в посольство, а сами вернулись к себе на виллу.

- Вы были знакомы с участниками операции?

- Да я лично был знаком с некоторыми из них. Про своего преподавателя Попова я уже сказал. Я был знаком также с полковником Бояриновым, начальником КУОС. Знал также руководителя группы «Зенит» Якова Семенова. Он тоже был моим преподавателем. В 1971 году Семенов был в звании старшего лейтенанта. В Кабуле накануне операции я видел Бояринова и Семенова. До начала операции мы не знали, кто, зачем приехал в Кабуле. У чекистов не принято интересоваться. Но я предполагал, что, раз приехали, значит, они тоже задействованы в операции.

В этой операции непосредственное участие принимал наш земляк, покойный Нуриддин Курбанов, который получил ранение. Он был представлен к званию Героя Советского Союза. Но вместо «Героя» он получил орден Красной Звезды.

- Не странно ли, что многие спецназовцы были ранены или убиты. Почему так произошло?

- Потому что операция не была разработана глубоко. Она больше походила на авантюру, чем на спецоперацию. По моему мнению, долго думали и потом взяли крепость обыкновенным штурмом. Операции, тем более такого уровня, должны проводиться малой кровью, в краткие сроки и не спонтанно. Мы просто решили взять штурмом дворец, поэтому генерал Магомедов поставил условие: выделить больше армейцев. Одну мысль хочу особо подчеркнуть в этой связи, что тогдашняя резидентура оказалось не на высоте. Операция по ликвидации Амина еще раз доказала эту истину.

- А из-за чего Мусбат и Витебская дивизия перестрелялись между собой после операции? Вы верите в версию о том, что так убирали свидетелей?

- Когда в штабе мы узнали, что идут бои между двумя десантными дивизиями, мы сразу же направились в район Таджбека. Витебская дивизия прибыла накануне в Кабул и была направлена во дворец Таджбек. Прибыв в район, Витебская дивизия обнаружила много солдат в афганской униформе. На самом деле это были военнослужащие Ферганской десантной дивизии, которые принимали участие в спецоперации, по ним открыли огонь на поражение. До выяснения истины погибли несколько человек. Мы выехали в район боевых действий, но по дороге нам сообщили, что бой закончился, и мы вместе с Борисом Семеновичем вернулись обратно в штаб.

- Вы не обсуждали результаты операции после ликвидации Амина?

- Может быть, Иванов и генералы, вовлеченные в эту операцию, обсуждали. Но мы, помощники и телохранители, нет. Мои коллеги из «Зенита» жили недалеко от нашего коттеджа. Вплоть до Нового года мы отмечали победу. Так как к спиртным напиткам доступ был ограничен, мы покупали кишмишовку. Это своего рода местный самогон. А после Нового года нас всех срочно вернули в Союз, поэтому не было возможности поинтересоваться деталями гибели Амина.

- Гайрат Аслонович, вы были во дворце после ликвидации Амина. Правда, что спецназовцы занимались мародерством?

- Непосредственные участники спецоперации из «Зенита» рассказывали, что некоторые сотрудники «Грома» занимались этим делом. Судя по слухам, военные трофеи из дворца и из имущества аминовской семьи перевозили на самолетах, которые никто не проверял. Когда мы приехали в Таджбек с генералом Ивановым, следы мародерства были видны повсюду. Я сам взял на память ключик и кусочек красивой, но к тому времени разбитой люстры.

- Кто из наших соотечественников принимал участие в операции по захвату дворца Таджбек?

- Нуриддин Курбанов, Ёгибек Ахмадов, Мухтор Шарифов, Эркин Таджибаев и еще несколько человек. За участие в этой операции в 1980 году председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов лично вручил им государственные награды.

- Гайрат Аслонович, какой след, на ваш взгляд, оставила афганская война в нашей истории?

- Она дорого обошлась Советскому Союзу, как в материальном, так и в военном и моральном отношении. Многие страны мира стали бойкотировать московскую Олимпиаду 1980 года. Мне кажется, что если бы был жив Хафизулло Амин, междоусобная война в Афганистане давно прекратилась бы. Афганская авантюра в конечном счете стала одной из причин крушения великого государства – СССР. Тогдашнее руководство СССР не всегда давало себе отчет в своих действиях. Это активно использовали спецслужбы противника в своих подрывных целях. Дай Бог, чтобы эти ошибки не совершало нынешнее руководство России в этой сложной обстановке в мире.

ДОСЬЕ «АП»:

В 1961 году после окончания историко-филологического факультета Таджикского государственного университета имени В.И. Ленина Гайрата Аслонова приняли на работу старшим лаборантом на родном факультете. Но вскоре, в мае следующего года, перевели в отдел агитации и пропаганды ЦК ЛКСМ Таджикской ССР. Спустя месяц Г.Аслонова призвали на 3-месячные офицерские сборы в Подмосковье, где находился учебный центр ГРУ МО СССР.

Но сборы пройти до конца ему не удалось. Из Москвы поступил приказ направить Г.Аслонова в Минскую школу КГБ СССР. На курсе Аслонов был отличником и третьим по успеваемости среди более чем 60 курсантов. После окончания школы он получил назначение в ГБАО, где прослужил 4 года. В 1970 году Гайрат Аслонович стал слушателем Курсов усовершенствования офицерского состава (КУОС) в Балашихе. Вернувшись через год, был назначен начальником отделения КГБ в Шаартузе.

В 1976 году стал руководителем отделения разведки КГБ Таджикской ССР. В 1978 году майор Аслонов несправедливо был снят с должности и направлен в Управление КГБ во вновь образованной Курган-Тюбинской области рядовым сотрудником. Через 2 года там же стал начальником отдела разведки. За участие в афганских событиях был награжден орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу». В конце 80-х годов полковник Аслонов вышел в отставку. Через несколько лет по зову председателя КНБ РТ С.Зухурова вернулся в строй и встал на защиту конституционного строя. Полковник Аслонов является одним из основателей и первым начальником Высшей школы ГКНБ РТ.

Данный материал был опубликован 2 августа 2016 года.