По прогнозам экономистов, Таджикистан еще только на первом этапе кризиса, который может стать необратимым для республики. Но эксперты также уверены, что государство способно значительно смягчить его последствия. Главное - кардинально изменить экономическую политику. Своим видением таких возможностей поделился доктор экономических наук, профессор Ходжимухаммад УМАРОВ. 

- Национальный банк Таджикистана решил прекратить прямую продажу инвалюты населению и усиливает валютный контроль. Как вы оцениваете этот шаг регулятора?

- Все уже знают о последних решениях НБТ. На первый взгляд кажется, что это правильное решение. Если такое случилось бы в других странах постсоветского пространства, то, видимо, там тоже приняли бы такие стандартные решения. Всё дело в том, что в нашей стране из-за санкционного кризиса в России соотношение спроса и предложения на денежном рынке находится в состоянии глубокого дисбаланса. То есть спрос остаётся таким же, как в прошлые годы, но объем предложения сокращается изо дня в день. Все дело в том, что наши трудовые мигранты, которые являются основными субъектами долларизации экономики Таджикистана, стали переводить все меньше и меньше иностранной валюты. Но мы продолжаем нуждаться в иностранной валюте, поступающей из России и других стран, для импорта товаров потребительского значения. Большая часть американской или европейской валюты из нашей страны переправляется в Китай. Второе место занимает Турция. Такая практика продолжается в течение многих лет.

Мне кажется, что вот здесь мы сталкиваемся с большими трудностями, и эти трудности могут усугубиться в будущем. Если не будут поступать потребительские товары из Китая или Турции, то это прежде всего ударит по крупным оптовым рынкам страны, таким как «Корвон» и «Султони Кабир». Они будут закрываться или будут работать с низким использованием своих мощностей, торговых мест. Вначале это может привести к росту цен, а потом из-за отсутствия денег и платежной способности – к падению цен. А это квалифицируется как кризис.

Сейчас начали принимать меры, чтобы в республике купля-продажа велась в национальной валюте. Но об этом нужно было говорить раньше, 15-17 лет назад. А сейчас буквально любая более-менее серьезная сделка ведется абсолютно на языке доллара. Все мы давно уже привыкли думать о ценах на жильё, на недвижимость, на автомашины только в иностранной валюте. Это говорит о том, что в Таджикистане уровень долларизации экономики очень высок.

Теперь мы все стали зависимы от доллара, от иностранной валюты, от каких-то внешних сил. С позиции экономической безопасности это серьезная угроза.

Я думаю, здесь нужно принимать какие-то совершенно иные меры.

Сейчас многие мигранты возвращаются домой, они нуждаются в рабочих местах. А рабочих мест нет. Думаю, нужно провести инвентаризацию всех рабочих мест в Таджикистане. Об этом, кстати, мы много говорили. Нам нужно выявить, каково у нас общее количество вакансий по стране – не только в строительстве, сельском хозяйстве, но и по другим отраслям. В ходе инвентаризации можно выявить много рабочих мест, которые нужно использовать с учетом уровня подготовленности, квалификации кадров, а не по знакомству. Кроме того, можно выявить рабочие места, которые нуждаются в техническом переоснащении, в инновационном развитии, и все это нужно изучить и принять меры.

К сожалению, по этому вопросу до сих пор мы не имеем четкой информации.

- Можем ли мы в этом вопросе воспользоваться примером Узбекистана?

- Что касается опыта Узбекистана, то, я думаю, очень трудно использовать этот опыт в наших условиях. Дело в том, что Узбекистан проводил политику импортозамещения. Причем эта политика проводилась жёстко. Они не допускали ввоза в страну потребительских товаров иностранного происхождения или вводили ограничения на ввоз.

Мы ставили вопрос давно, еще 20 лет назад, о политике импортозамещения в Таджикистане, но не по узбекскому примеру, а на основании учета особенностей нашей страны. Но опять-таки нас тогда не слушали, и до сих пор не хотят слушать об этой политике. Наоборот, когда мы говорим о крутом изменении экономической политики, то это не нравится некоторым чиновникам, особенно тем, кто курирует экономический сектор. Дело доходит иногда до курьезов.

- Рост курса доллара и его влияние на рынок. Каковы реалии сегодняшнего дня в этом вопросе?

- Из-за резкого скачка курса доллара мы находимся под двойным ударом. Во-первых, это рост курса доллара в Российской Федерации. Это означает, что даже те наши мигранты, которые еще имеют работу, в соответствии с этим курсом присылают все меньше и меньше иностранной валюты. Заработная плата определяется в российских рублях. Скажем, когда в среднем в месяц наши граждане в РФ получали в российских рублях зарплату, эквивалентную по курсу 700-800 долларам США, то сейчас те же рубли обесценились почти вдвое.

Теперь вроде идет процесс стабилизации, но даже сейчас уровень рубля далек от того, что было в прошлом году. Получается, наши мигранты отправляют денег на родину почти в два раза меньше. И никакой индексации заработной платы у мигрантов нет. Это означает, что у них реальная заработная плата падает существенным образом. И Таджикистан получает денег все меньше и меньше.

По предварительным прогнозам, объем переводов таджикских мигрантов на родину за первые два месяца этого года сократился на 30% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. И объем переводов не будет расти. Другой удар - это снижение курса нашего сомони, напрямую связанное с падением курса рубля в России. Падение курса сомони сопровождается ростом уровня инфляции. Так что этот санкционный кризис в России оказывает как бы двойное воздействии на Таджикистан. Это, естественно, большой минус для нашей страны, и нужно стремиться к тому, чтобы выйти из этой ситуации как можно скорее.

- Какие пути выхода из кризиса вы видите?

- Сейчас нужно хорошо продумать, как адекватно ответить на существующие вызовы. И здесь не нужно преследовать тех журналистов и ученых, которые говорят об этих проблемах. Наоборот, госорганам необходимо сотрудничать с ними, вместе решать, как выйти из создавшейся ситуации.

Сейчас настало время для того, чтобы вопросы экономического характера решали технократы, специалисты. Чтобы они знали, как быстрее найти выход и минимизировать последствия кризиса. Не нужно сидеть в кабинетах министерств, городской или районной власти, необходимо идти и решать проблемы на местах.

Думаю, что в настоящее время нужно как можно скорее решить вопрос с рабочими местами. Причем эти рабочие места должны быть продуктивными и высокопроизводительными.

Я не раз говорил, что необходимо создать большую комиссию, состоящую из ученых-теоретиков и практиков, которая занялась бы поиском путей решения возникших проблем, коренным изменением экономической политики страны - переходом на политику импортозамещения. То есть мы должны изучить, что мы можем сами производить, если для этого у нас имеются достаточные сырьевые, человеческие и другие ресурсы.

Нужно подумать о повышении роли государства в регулировании процесса импортозамещения. На многих предприятиях уровень физического и морального износа оборудования очень высок. Естественно, такое оборудование необходимо менять. Это относится и к промышленности, и к строительству, и к транспорту, и к сельскому хозяйству. Везде такая ситуация. Уровень физического износа достигает в целом по стране 75-80%, может быть и больше. Если мы не изменим эту ситуацию, то, естественно, мы не сможем разрешить свои внутренние проблемы. И нужно готовиться к тому, что если в России санкционный кризис продолжится, то численность наших граждан, возвращающихся на родину, будет расти. Если мы не найдем для них необходимое количество рабочих мест, то это вызовет рост уровня социальной напряженности. Этого нельзя допускать.

Можно также прибегнуть к получению кредитов у других стран, но направить их нужно на ресурсы, которые могут себя оправдать.

Для примера, Таджикистан вполне может выгодно экспортировать виноград в Пакистан или Индию. Сейчас при поддержке вице-премьера Муродали Алимардона на северных склонах Гиссарской долины разбиты виноградники, где с одного гектара получают, по моим данным, до 25 тонн винограда. Я думаю, что правительству необходимо выделить земли в холмистых районах Гиссарской, Дангаринской, Яванской и других долин возвращающимся мигрантам под виноградники или сады. И раздавать земли надо с учетом их возможностей: кому-то достаточно одного гектара, а если семья большая, можно дать и 5-6 гектаров. Обеспечить их льготными кредитами, ядохимикатами и другим необходимым. Через три года они смогут вырастить первый урожай, часть из которого можно будет импортировать. За это время нужно разработать механизм транспортировки винограда в Пакистан, Индию или другие страны для продажи. И таких возможностей у нас много. Руководству страны и местным органам власти необходимо всерьез об этом задуматься, чтобы хоть как-то смягчить последствия кризиса.