Душанбе. 11 июля. «Азия-Плюс» - | Интервью председателя Комитета по делам религии при правительстве РТ Абдурахима Холикова.

- Как Вы оцениваете ситуацию с религиозной жизнью в стране на сегодняшний день?

- В целом, ныне можно сказать, что религиозная ситуация в стране стабильна. Конечно, имеются кое-какие проблемы, связанные в основном с действиями тех, кто не хочет жить в рамках закона и переходит границы законодательства. А такие люди имеются в любом обществе. Уровень  обеспечения религиозной потребности населения в нашей республике намного выше чем во многих других  республиках .

Например, в Таджикистане, где проживает 7,5 млн. мусульман, функционируют 3 тыс. 808 мечетей. То есть, на 1 тыс. 894 мусульманина приходится одна мечеть.  А в Киргизии одна мечеть приходится на более 4 тыс. мусульман, в России – на 5 тыс. мусульман, Казахстане – на 6 тыс. мусульман.

- Как Вы оцениваете последние заявления международных правозащитных организаций по поводу законопроекта «Об ответственности родителей за воспитание и обучение детей», нормы которого, по мнению правозащитников, ограничивают права верующих?

- Во-первых, каждый народ имеет право на самоопределение, согласно уставу ООН, также свобода самоопределения народа закреплена в Международном Пакте о гражданских и политических правах. А что мы понимаем под «самоопределением»? Народ самостоятельно определяет курс своего развития. Оно определяется путем принятия правовых законов демократическим способом, то есть парламентом или всеобщим голосованием. И народ Таджикистана избрал свой путь, то есть Таджикистан - это светское государство с демократическими принципами и правовыми ориентирами. Надо уважать международный принцип права на самоопределение народов и наций.    

Во-вторых, недавно принятый нижней палатой парламента законопроект «Об ответственности родителей за воспитание детей» вполне отвечает требованиям части 1 статьи 18 Конвенции о правах ребенка, где установлено: «Государства–участники предпринимают всевозможные  усилия к тому, чтобы обеспечить признание принципа общей и одинаковой  ответственности обоих родителей за воспитание и развитие ребенка», и духу независимого демократического Таджикистана. Кроме того, в отличие от других законопроектов, по предложению Главы государства оно прошло всенародное обсуждение, и за него высказалось абсолютное большинство населения.  

Кроме того, следует отметить, что свобода совести и вероисповедания - не из числа абсолютных прав, она при необходимости на законных основаниях может быть ограничена, в соответствии со статьей 18 (часть 3) Международного пакта о гражданских и политических правах и статьей 14 (часть 2) Конвенции о правах ребенка, и статьи 14 Конституции РТ. Международно-правовые стандарты устанавливают: «Свобода исповедовать религию или убеждения подлежит лишь ограничениям, установленным законом и необходимым для охраны общественной безопасности, порядка, здоровья и морали, равно как и основных прав и свобод других лиц».

В связи с вышеизложенным можно уверенно заявить, о том, что требования законопроекта вполне соответствуют международно-правовым стандартам и демократическим принципам правового государства.

- Можно сказать, что государство регулирует вопросы религиозного обучения и свободы совести в духе международно-правовых обязательств?

- Да, вы правы. Обратите внимание: в законопроекте указано, что запрещено участие детей в деятельности религиозных объединений, за исключением детей, обучающихся в религиозных объединениях. То есть, дети, на законном основании обучающиеся в религиозных объединениях могут участвовать в культовых мероприятиях данного объединения. И не стоит создавать стереотипы, что в Таджикистане все это запрещено, это не так. Все разрешается в пределах допустимых рамок, в интересах детей и их прав. Кроме того, согласно требованиям пункта «е» статьи 28 Конвенции о правах ребенка, «государство должно принимать меры по содействию регулярному посещению школ и снижению числа учащихся, покинувших школу». В нашей ситуации, свобода вероисповедания притеснило право на образование. И согласно данным, представленным Минобразования до разработки данного законопроекта, многие школы Раштской долины и Хатлонской области опустели, дети ушли в мечети, да и не только в мечети, ведь есть и другие религиозные объединения, неисламские, которые также организовывали школы, и привлекали тысячи детей по средам и субботам.

Что касается коллективной молитвы, то она не всегда считается обязательным требованием, т. е. «фарзом», не только для детей, но и для взрослых, а получение знаний, согласно хадисам пророка, обязательно для всех и всегда: «Стремление к знаниям – обязанность каждого мусульманина» (Ибни Мааджа, Мукаддима, 17.). Или же в другом хадисе говорится: «Кто совершает путь для получения знаний, тот на пути Аллаха до возвращения» (Ат-Тирмизи, «Илм», 2.). Также имеются хадисы пророка, где отдается предпочтение знанию перед молитвой. 

- С некоторых пор Комитет по делам религии выглядит, как некое силовое ведомство. На совещаниях с участием президента наряду с МВД, ГКНБ и Генпрокуратурой при обсуждении вопросов безопасности страны стало фигурировать и ваше ведомство. В чем причина?

- Это, наверное, связано с тем, что последние террористические и экстремистские вылазки в восточной части Таджикистана в основном совершались на религиозной почве, либо под маской религиозной идеологии. Комитет по делам религии в любом случае будет связан с этими вопросами. Кроме того, Комитет обязан контролировать, чтобы никто не использовал религию в собственных интересах и корыстных целях. Комитет отвечает за религиозную стабильность в республике. Поэтому наравне с правоохранительными органами спрос с него - вполне нормальное явление. С другой стороны, я думаю, что не только Комитет по делам религии, но и любой другой госорган, которому не безразлична судьба Таджикистана, обязан работать совместно с силовыми структурами для сохранения стабильности в стране.

- Независимые эксперты не раз отмечали, что промахи силовиков связаны с тем, что в их штате нет специалистов-исламоведов. Ваши эксперты сотрудничают с правоохранительными органами, службой безопасности?

- Когда они считают нужным, необходимым, обращаются к нам, мы в рамках закона оказываем им помощь.

- После запрета на получение религиозного образование за пределами страны, сколько всего студентов было возвращено, и чем они сейчас занимаются?

- Количество студентов, которые, обучались и обучаются в религиозных заведениях зарубежных стран, в целом составило 2 413. После проведения мероприятий по возвращению вернулись 1 098 студентов, еще 853 обучавшихся за рубежом вернулись до принятия этих мер. Не все из них конечно студенты, среди них были и школьники, и те, кто обучался на подготовительных курсах, некоторые отправились совершенствовать свои знания по арабскому языку. На сегодняшний день за пределами страны находится еще около 500 наших граждан.

Сейчас мы охватили учебой 129 граждан, 68 из них определены в средние школы, восемь в медресе и 53 в ВУЗы республики, даже одного из них устроили в Комитет на работу. Кстати, многие из вернувшихся столкнулись с проблемами в плане продолжения учебы здесь. Дело в том, что некоторые исламские ВУЗы не выдали им требуемых документов, с тем, чтобы возвратившиеся смогли продолжить учебу. Комитет сейчас работает в этом направлении.

- Есть сведения, что многие из них вновь уезжают, теперь в трудовую миграцию. Вы ожидали, что именно так произойдет?

- В какой-то мере мы это предполагали. Почему? Потому, что некоторые из них годами не поступая в институты, занимались на подготовительных курсах или неофициальным образом изучали арабский язык. Другое дело что, как выяснилось, часть из вернувшихся тоже были там трудовыми мигрантами и зарабатывали на хлеб. Большинство из них в свое время, мигрируя в Российскую Федерацию, попали в исламские государства. По нашим сведениям некоторые вновь пытаются мигрировать, но не думаю, что они вновь попадут в те неофициальные исламские школы. Мы, конечно же, работаем и над этой проблемой.

Кроме того, сейчас разрабатываются специальные учебные программы для того, чтобы мы могли дать желающим нормальное религиозное образование внутри республики, после получения которого, отличившиеся смогли бы продолжить учебу в тех исламских ВУЗах, с которыми есть договоренность, а не в тех, где они обучались нелегально.

Сейчас также ученые работают над единой программой обучения в медресе. Ведь до сих пор в 19 медресе, действующих в республике, нет единой программы обучения, в каждом медресе, в каждом регионе преподают по разным программам. Программа будет разработана и с учетом шариата, и исходя из национальных интересов и законодательства Таджикистана.

- Сейчас вы также планируете открыть специальные курсы при мечетях для детей на время летних каникул. Но ведь в новом законопроекте «Об ответственности родителей за воспитание детей», который, пока не принят окончательно, посещение детьми мечетей запрещено.

- Новый законопроект «Об ответственности родителей за воспитание детей» и действующий закон «О свободе совести и религиозных объединениях» не запрещает организацию религиозного обучения детей и подростков, однако следует подчеркнуть, что этот процесс должен сопровождаться согласием родителей. То есть дети могут обучаться во время летних каникул  в учебных группах при центральных или соборных мечетях только с разрешения родителей и официальной регистрации такого обучения. Но пока форма их обучения до конца не разработана, сейчас решается, каким должно быть этого обучение, кто будет проводить подобные курсы, кто будет обучать детей, и какие знания вообще будут получать дети. На данный момент ученые совместно с Комитетом по делам религии при правительстве РТ и Министерства образования работают над этим.

- Существует ли у нас в стране механизм аттестации уровня знаний религиозного духовенства и повышения их квалификации? И что предпринимается Вами в этом направлении?

- Согласно части 6 статьи 11 Закона РТ «О свободе совести и религиозных объединениях»: «выборы имам-хатибов и имамов мечетей проводятся по согласованию с государственным уполномоченным органом по делам религии». Что понимается под «согласованием с госорганом», то есть согласующий орган имеет право задавать вопросы имам-хатибам, проверять уровень их знаний, проверять насколько он компетентен, чтобы не только руководить молитвой, но и читать проповедь перед 2-3 тыс. людей.

После того, как был создан Комитет, и мы приступили к согласованию имам-хатибов, и выяснилось, что некоторые из них не имеют достаточных знаний, чтобы читать проповедь перед большими группами людей, не имеют подготовку, как с точки зрения религиозных знаний, так и правовых.

Поэтому, чтобы каждый раз не собираться для согласования того или иного имам-хатиба, Комитет создал специальную комиссию из числа улемов Исламского центра, представителей Комитета по делам религии, представителей центральных соборных мечетей, которая и проводит согласование имам-хатибов на местах. Также мы подготовили специальный вопросник для них с простыми элементарными требованиями. А в СМИ началось такое бурное обсуждение, что будто мы вторгаемся в сферу деятельности духовенства. Мы не проводим аттестацию, мы согласовываем кандидатуры имам-хатибов. Хотя я как юрист считаю, что каждый, кто работает с такими большими группами людей, наделен такими полномочиями, должен проходить аттестацию хотя бы раз в 2-3 года.