О том, почему трагедия, которая разыгралась больше 70 лет назад между евреями и поляками, актуальна и сегодня. О чем современный режиссер должен говорить своей публике и почему Таджикистану не поможет здание самого большого в Центральной Азии театра, в интервью «АП» рассказал таджикский режиссер Барзу Абдураззаков, который сейчас руководит театром «Жас Сахна» в Алматы.

Барзу Абдураззаков уехал из Таджикистана в 2014 году. У себя на родине режиссер остался без работы, все его светлые идеи поддержки не нашли, и три года назад он сказал журналистам, что «должен как-то работать и жить», и уехал в соседний Кыргызстан. В Бишкеке он работал в Государственном академическом русском театре драмы им. Ч.Айтматова. Теперь Барзу – художественный руководитель молодого театра в Алматы «Жас Сахна». Мы встретили его после спектакля «Одноклассники. Уроки жизни», который он поставил в Алматы еще в 2015 году, но постановка до сих пор собирает полные залы.

Пьесу «Одноклассники. История в XIV уроках» в 2008 году написал польский драматург Тадеуш Слободзянек. Мировая премьера спектакля состоялась в Лондоне в 2009-м, через год «Одноклассники» получили главную литературную премию Польши. Действие пьесы начинается в маленьком безымянном городке в конце 20-х годов, а судьбы персонажей – польских и еврейских мальчиков и девочек из одного класса – прослеживаются вплоть до наших дней. Автор строит свою пьесу на документальных свидетельствах. Городок в спектакле на самом деле является польским Едвабне, евреев в этой местности убивали в годы войны сами поляки, хотя долгое время считалось, что виновниками трагедии были немецкие фашисты.

Кажется, Барзу теперь наконец-то счастлив. Он провел для нас экскурсию по своему новенькому театру, показал каждый его уголок – «а тут у нас гримерки, смотрите, какие», «а здесь мы репетируем, очень удобно». Познакомил со своими актерами, которых после спектакля все еще называл по именам героев пьесы, и настоятельно советовал посмотреть его постановку пьесы «Лавина» турецкого автора Тунджера Джюдженоглу.

«Ну, потому что вы должны это увидеть».

Сцена из спектакля «Одноклассники. Уроки жизни»
фото со страницы в Facebook театра «Жас Сахна»

Мы это потом увидели, но сначала поговорили с Барзу.

«Мы боимся авторов, потому что понимаем, что Гоголь здесь и Мольер тоже»

- Барзу, когда мы в последний раз с вами разговаривали, вы отдыхали после премьеры спектакля «Ревизор» в казахстанском Петропавловске. Теперь вы в Алматы, руководите театром «Жас Сахна», как здесь все началось?

- Все началось с молитвы. Я всегда хотел свой маленький, уютный театр, с очень талантливой командой, там, где я смогу работать. Я понимал, что этого театра никогда не будет в Таджикистане, но я надеялся, что он когда-нибудь и где-нибудь все-таки будет. Несколько лет назад меня пригласили прочитать лекцию в академии Жургенова (Казахская национальная академия искусств им. Т.Жургенова. – Ред.), и в это же самое время одна замечательная женщина Айгуль Султанбекова организовала в Алматы «Театр БТ» - бизнес-театр. Это была большая комната на третьем этаже супермаркета «Евразия». Сюда меня и пригласила Айгуль.

Я тогда уезжал в другую страну на постановку и обещал подумать над приглашением. Вернулся, согласился, но при одном условии: мне нужны были неопытные артисты. Понимаешь, я устал от профессионалов, устал от штампов, мне надоели шаблоны и звания, я хотел начать работу с нуля. Сначала мы выбрали 30 студентов театральных вузов, из них оставили только десять и начали работу.

- Это ваш первый опыт работы со студентами?

- Нет, я так уже работал в Худжанде, и мне понравилось. С новыми ребятами мы поставили «Одноклассников» Тадеуша Слободзянека. У нас не было декораций, у нас было только 10 стульев. Но мы поехали за рубеж с десятью стульями - и получили за свою работу Гран-при (Гран-при Международного фестиваля «ArtОкраина» в Санкт-Петербурге. – Ред.). Да, еще у нас случайно появилось в декорациях пианино, мы с ним баловались во время репетиций, а потом решили, что этот инструмент нам нужен. Ну и есть еще одна вещь, которую никто не замечает – это Библия. Материал «Одноклассников» сложный, нам нужно было понять, что такое полный погром и насилие. К сожалению, этот материал мне хорошо знаком, я пережил гражданскую войну и видел трупы на ступеньках театра Маяковского в Душанбе, но мои молодые актеры, к счастью, ничего об этом не знали. Мы смотрели исторические хроники, изучали страшные фотографии тех времен, мы пытались понять. Но осознавая эту историю, мы не могли обойтись без Библии. Эта книга так и осталась в нашем спектакле.

«Одноклассников» мы отыграли, я снова уехал в другую страну, и тогда же мне сказали, что со мной хочет встретиться Жанна (Жанна Омарова, предприниматель и создатель театра «Жас Сахна». - Ред.).

Мы приехали вот в это здание, Жанна мне все показала и сказала: «Это - ваше». Она создавала театр для своего отца (Байтен Омаров - казахстанский театральный режиссер, актер советского и казахстанского кино, народный артист Казахской ССР. – Ред.), но отца не стало, и Жанна хотела, чтобы дело его продолжало жить.

Уже в Петербурге я смотрел на своих ребят и понимал, что не могу с ними расстаться. И второго января 2016 года мы вместе с труппой пришли в театр «Жас Сахна».

- Теперь понятно, почему казахстанские журналисты писали о том, что Барзу Абдураззаков раскрыл молодые таланты.

- На самом деле я не знаю, кто у кого больше учится: ребята у меня или я у них. Мы вместе открываем какие-то совершенно новые горизонты здесь. Мы теперь относимся к авторам не как к чему-то отвлеченному, а как к реальным людям. Мы перестали говорить о театре, мы фактически стали вытравлять из себя театральность, мы отреклись от того, чему учили меня и чему учили моих актеров. Мы пришли к некоему другому уровню общения со своими персонажами. Мы начали бояться авторов, быть более ответственными, потому что мы понимаем, что Гоголь здесь и Мольер тоже здесь. Не потому, что мы идем к какой-то мистике, а потому что мы понимаем, что их истории влияют на наши судьбы и их жизнь связана с нашей.

Мы поменяли отношение и к зрителю. Нет некоего черного зала; мы понимаем, что там сидят реальные люди, и они сегодня купили билет за 3 тысячи тенге ($10), они торопились к нам на спектакль, ехали на такси, стояли в пробках, нервничали; они доверили нам свое драгоценное время и деньги. Послушай, 3 тысячи тенге – это хорошие деньги, на них можно три раза в день отобедать в таком дорогущем городе, как Алматы, но они отдали их нам. И значит, мы не можем сегодня играть спектакль «левой ногой», потому что мы несем ответственность за этих людей. И если после спектакля в них ничего не поменялось, то это плохая работа.

- В Душанбе вы и за 10 сомони ($1,1) так работали.

- Я и бесплатно так отработаю! Но дело не в этом. Тогда все было интуитивно, теперь же я это осознаю и понимаю, держу это в руках, как реальный предмет.

«История с «Матильдой» вам ничего не напоминает?»

- Барзу, мы в Душанбе вас знаем как невероятно актуального и современного режиссера, а что казахстанская публика, что ее интересует?

- Мне стыдно об этом сказать, но я не знаю, что интересует публику, в Казахстане или в Таджикистане – не важно. Я знаю, что интересует меня. Понимаешь, моя профессия обязывает чувствовать сдвиги в обществе. Служа в этой профессии, ты начинаешь чувствовать приближение бури. У некоторых людей перед изменением погоды повышается давление. Здесь то же самое: ты интуитивно выбираешь тему, и она работает. История всегда повторяется.

- Тогда мне как-то страшно, почему вы выбрали «Одноклассников», что это за предчувствие?

- Это дежавю. Это нежелание повторить польскую историю. Боюсь, что скоро всё повторится: погромы, чужие, враги, расстрелы. Только в более широком масштабе. Мы не можем ничего изменить, мы можем только предупредить, сказать о том, что никогда нельзя считать, что ты лучше, чем другой, что ты великий, а он нет, что ты имеешь право, а у него его нет.

Вы следите за историей с «Матильдой», вам это ничего не напоминает? Мы все связаны. И эта история не пройдет мимо нас. Все настолько очевидно: они были шутами, а теперь грозятся сжечь кинотеатры. А «Одноклассники» - это было предчувствие Крыма, пьеса вышла в 2008 году.

Теперь я думаю, что должен говорить только о любви, о помощи, взаимопонимании и сострадании. Я сегодня напомню людям об этом.

3. «Я до сих пор хожу с таджикским паспортом и не поменяю свое гражданство»
фото со страницы в Facebook театра «Жас Сахна»

«Я никогда не поменяю свое гражданство»

- Вы следите за Таджикистаном?

- Нет, я за ним не слежу. Я пытаюсь исключить любую информацию о моей стране. Я не хочу знать, что там пишут, ставят, делают. Это как, например, ты любил женщину, ты страстно ее любил, но вы расстались, и теперь ты боишься узнать что-то из ее сегодняшней жизни. Понимаешь, я теперь ничем не могу помочь Таджикистану! Мы могли создать в этой стране рай – у нас все для этого было, но мы этого не сделали, и с нас за это спросят. Бог спрашивает с людей, которые не используют дарованные таланты, и с нас когда-нибудь тоже спросят.

- Но теперь Таджикистан для вас все-таки не открытая рана, которая всегда вас так мучила, боль ведь уже не та?

- Я замещаю эту боль. Я замещаю боль за Таджикистан влюбленностью в Казахстан, в мир, людей, в обретение новых друзей; я замещаю ее постановками, поездками. Иначе я бы сошел с ума! Но отказаться от нее не могу: я до сих пор хожу с таджикским паспортом и не поменяю свое гражданство, хотя мог бы давно это сделать. Но я буду ходить со своим таджикским паспортом, из-за которого меня все время кто-то останавливает, куда-то не пускают, зачем-то увозят. Нет, вовсе это не патриотизм, это моя любовь к моему Шахринаву, где я родился и вырос и где я хочу быть похороненным, когда придет мой час, к речке Каратаг, моей школе и одноклассникам, любовь к бабушке, к детям и родителям…

Нет, эта боль навсегда со мной.

- В Таджикистане уже меняются люди, что-то с ними не то происходит, трудно найти человека со светлыми мыслями, который не будет повторять, как мантру, то, что говорят сверху.  

- Ну, это естественный процесс деградации. Это началось давно, 70 лет нам говорили, что мы рабы, потом рабов отпустили. Прибалты сразу ушли, они взяли себя в руки и знали, к чему стремиться, Грузия тоже ушла, а мы остались. Мы привыкли к этим сапогам; нам говорили: «уходи», а мы сидели, нам говорили: «все, вы свободны», но мы продолжали сидеть. И досиделись.

Вы хоть раз слышали, чтобы наши миллионеры взяли и купили одну картину? Поддержали бы театр, кто-то взял бы и построил что-то для своей культуры за свои деньги? Вот говорят: Гульнара Каримова такая-сякая, но, послушайте, она вытащила узбекскую моду в Милан и Париж, она ездила, с кем-то встречалась, о чем-то договаривалась. Вы можете представить человека в эшелонах нашей власти, который мог бы в Англии говорить о произведениях Шекспира или обсудил бы с министром культуры Франции письма Флобера к Мопассану?

Они строят театр за миллионы долларов (с 2016 года в Таджикистане строят Национальный театр на 4,9 тысячи посадочных мест, стоимость проекта - 680 миллионов сомони, по нынешнему курсу $77 млн. – Ред.). Но кто туда будет ходить и кто будет играть на его сценах? У нас сегодня нет режиссеров, артистов, для кого это здание? Как объяснить, что за эти деньги можно было бы пригласить в Таджикистан лучших режиссеров мира, и через три года театр в этой республике никто бы не узнал!

Мальчишка в Грузии (Михаил Саакашвили. – Ред.) сумел побороть 200 воров в законе и смог изменить свой народ за несколько лет! Потому что важны люди, а не здания.

- К вам приходят на спектакли зрители из Таджикистана?

- Приходят мои друзья, мои знакомые. Не часто, но приходят. Потом они ждут меня в холле театра, это всегда очень трогательные встречи.

- Если они спросили бы у вас совета (а может, и спрашивают) о том, как жить дальше, что бы вы могли сказать?

- Недавно я сам нуждался в таком совете и спросил его у человека мудрого и проницательного. И он сказал мне: «Поступай как Ной: строй свой ковчег и спасай своих близких». Но я не знаю, какой ковчег я должен построить, чтобы туда поместились все те, кого я люблю.

Спектакль «Лавина» - это рассказ о селении, в котором люди вынуждены говорить только шепотом
фото со страницы в Facebook театра «Жас Сахна»

Ну а что же «Лавина»?

А «Лавина» - это рассказ о селении, которое живет среди гор, и люди в нем вынуждены говорить только шепотом, потому что громкие голоса могут вызвать сход снега и погубить всю деревню. Женщины в этом селении не рожают, чтобы не нарушить тишину; здесь не живут маленькие дети, которые могут закричать. И только раз в год, на совсем короткий срок, опасность схода лавины исчезает, и в это самое время из долины сюда приходят молодые жители с детьми, со скотом и запасом продуктов. Теперь можно кричать, петь и веселиться, но не долго. Так здесь живут уже очень много лет, а потом старик, которого все считали сумасшедшим, вдруг взял и закричал. Но лавина не сошла. Все остальные попытались последовать его примеру, но ничего не получилось: за годы тишины они просто разучились кричать.

- Барзу, и вы хотите сказать, что не следите за Таджикистаном? – спросили мы у режиссера уже после этого спектакля.

- Я всеми силами пытаюсь это сделать.