Образование Таджикской советской республики, репрессии 1920-х и 1930-х годов, участие во Второй мировой войне, времена «развитого социализма» 1970-1980-х годов, перестройка и распад Союза… Все эти периоды таджикской истории в составе СССР до сих пор подаются в школьных учебниках, как правило, с точки зрения советской историографии.

Нужно ли нам заново оценить нашу историю, как это сделали в других постсоветских странах, или не стоит ворошить прошлое?

 

Вспомнить все

После развала СССР во многих странах постсоветского пространства начали переоценивать историю Союза, были рассекречены многие архивные материалы, находящиеся под грифом секретно. О необходимости пересмотра событий советского периода, раскрытия всех сторон деятельности Компартии и ее влияния на жизнь граждан республики недавно говорил и президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев.

В День памяти жертв репрессий он обвинил советский режим в уничтожении цвета узбекской нации с целью подавить ее стремление к свободе.

«Добиться независимости было непросто. Хотя независимость и была обретена 31 год назад, наши деды пытались сделать это более 100 лет назад. 100 тысяч наших соотечественников были репрессированы, 13 тысяч беспощадно расстреляны. Почему? Потому что они были нашими величайшими героями, достоянием нации. Знали по два-три языка. У режима было понимание, что они способны освободить нашу Родину, привести ее к процветанию», — заявил Шавкат Мирзиёев.

Президент Узбекистана отметил, что советский период истории еще не изучен до конца, и исследования по выявлению жертв репрессий и восстановлению памяти о них будут продолжены.

Он подчеркнул, что «память о наших предках-героях» восстанавливается ради справедливости.

«За последний год 235 таких наших соотечественников были оправданы Верховным судом Узбекистана. Мы создаем музеи и школы имени наших репрессированных дедов. Устанавливаем им памятники. Почему? Чтобы люди, проходя мимо, смотрели и задумывались о том, кем были их предки. Эти добрые дела нельзя останавливать. Необходимо также выпускать новые книги и фильмы, правдиво отражающие события тех лет», - заявил президент Узбекистана.

Он предложил создать в Международной исламской академии кафедру по изучению духовного наследия узбекских просветителей.

«Как известно, тоталитарный режим не ограничивался только уничтожением джадидов. Еще в 80-х годах прошлого века тысячи наших соотечественников были брошены в тюрьмы и подверглись преследованиям под разными клеветническими предлогами», - говорится в сообщении пресс-службы президента Узбекистана.

 

«Ночью выеду к таджикам…»

Начиная с 1920-х до 1950-х годов миллионы граждан Советского союза были объявлены врагами народа, брошены в тюрьмы или казнены. Во многих странах постсоветского пространства отмечают День памяти жертв политических репрессий в СССР.

В Таджикистане аналогичную дату не отмечают, несмотря на то, что в 1920-х годах сотни тысяч граждан нашей страны были репрессированы или бежали в Афганистан.

Только в 1937-1938 годах в республике, по официальным данным, более 15 тысяч граждан молодой республики подверглись репрессиям, большинство из них были расстреляны.

Обычно, когда мы говорим об эпохе политических репрессий, в первую очередь на ум приходят представители власти, интеллигенции и общественные деятели. Но в те годы преследованиям и гонениям подверглись и миллионы простых людей - представители духовенства, госслужащие, военные, дехкане, просто родственники «врагов народа»…

Для проведения «чисток» из Москвы в национальные республики приезжали ближайшие соратники Сталина: Лазарь Каганович, Вячеслав Молотов, Андрей Андреев, Анастас Микоян, Николай Ежов, Георгий Маленков и другие.

В Средней Азии репрессии 1930-х координировал выехавший сюда секретарь ЦК ВКП(б) Андрей Андреев. В сентябре 1937 года Андреев был в Ташкенте. 25 сентября он сообщил Сталину, что после проведения пленума «ночью выеду к таджикам».

К этому времени в Сталинабаде уже находился командированный Ежовым из Москвы замнаркома внутренних дел СССР Лев Бельский (Абрам Левин). Именно он провел 7 сентября 1937 года арест руководящих работников Таджикистана и сообщил об этом Ежову в Москву.

10 сентября 1937 года Ежов отправил в Сталинабад (Душанбе) Бельскому шифротелеграмму следующего содержания: «Наиболее активных мулл арестуйте. С расстрелом надо подождать. Двадцать второго или позже будет Пленум ЦК Компартии Таджикистана, где будет присутствовать представитель ЦК ВКП (б) товарищ Андреев. К пятнадцатому числу будьте в Ташкенте и встречайте Андреева. Н. Ежов».

 

Жертвы «красного террора»

Репрессии имели разный характер в зависимости от исторического периода. В первые годы Советской власти ее жертвами становились чиновники, сотрудничавшие с Царской Россией или Бухарским эмиратом, представители духовенства, простые люди, выступавшие против установления новых порядков, противоречащих их укладу жизни и религии.

Позже, во время насильственной коллективизации, начали репрессировать простых дехкан, которые не хотели идти в колхоз. Во второй половине 1930-х годов началась репрессий в отношении партийных и государственных деятелей. Об этом рассказывает историк, журналист Нурали Давлат.

«В истории советского периода было много как положительных, так и отрицательных страниц. Но история в это время де-факто была служанкой политики правящей коммунистической партии, поэтому она не всегда освещалась объективно, особенно такие трагические периоды, как гражданская война, коллективизация, индустриализация, сталинские репрессии и др.

В годы перестройки в Таджикской ССР, как и во всех других бывших братских республиках, историки обратились к трагическим страницам советского периода. К примеру, в Таджикистане был опубликован ряд статей, посвященных руководителям Таджикской ССР, которые были репрессированы в 1930-е годы.

В годы независимости репрессированным руководителям Таджикистана были посвящены целые книги, в том числе Шириншо Шотемуру, Нусратулло Махсуму, Абдурахиму Ходжибоеву. Также в период независимости был опубликован ряд научных работ о басмаческом движении в Таджикистане.

Стоит упомянуть также монографии академика Рахима Масова - “История топорного разделения” и “Таджики с грифом “совершенно секретно”. 

В период независимости пересмотра советской истории не произошло, поэтому мы до сих пор не знаем, где были похоронены около 2 тысяч наших соотечественников, казненных по приговору сталинских «троек». Для пересмотра советской истории и роли компартии Таджикской ССР необходима политическая воля правительства республики, иначе никакого пересмотра советской истории и роли Компартии не произойдет», - считает Нурали Давлат.

В 1930-х годах колесо «красного террора» прокатилось уже и по тем, кто стоял у истоков установления советской власти. В Таджикистане среди репрессированных политических деятелей оказались такие известные личности, как Нусратулло Махсум, Шириншо Шотемур, Абдурахим Ходжибаев, Абдулкодир Мухитдинов, Чинор Имомов и другие, большинство из которых с течением времени были полностью реабилитированы.

«Сильный урон был нанесен и развитию культуры таджикского народа. Наряду с религиозной литературой были уничтожены сотни тысяч книг по истории, философии, астрономии, математике и медицине. В 1930-е годы были арестованы поэты и писатели: Рахим Хошим, Гани Абдулло, Холик Мирзозода, Джалол Икроми и другие. У Гани Абдулло весь род в заключении погиб - их отец, брат.

Были репрессированы и многие другие представители таджикской интеллигенции - издатель и просветитель Абдулвохид Мунзим, поэты Мунирхон Муинзода, Пайрав Сулаймони, Саидали Вализода. Не избежал наговоров и Садриддин Айни - основоположник таджикской советской литературы. Тогда же отправили в тюрьму другого известного писателя - Джалола Икроми», - рассказывает историк Сафарали Шамсиддинов.

 

«Трепетное отношение к Сталину»

Российское общество «Мемориал» уже давно на основании Книг Памяти, составленных в некоторых бывших республиках СССР о жертвах сталинских репрессий, создало единую базу данных «жертв политического террора в СССР», которая в настоящее время включает в себя свыше 3 млн записей.

Как отмечают в организации, это не более четверти от общего числа жертв политического террора. В частности, очень мало информации по репрессиям в Таджикистане, поскольку в республике до сих пор не принят закон «О реабилитации жертв политических репрессий» и доступ к информации по жертвам репрессий закрыт.

О жертвах репрессий в Таджикистане, о «запретных» событиях последующих периодов истории начали писать только в период перестройки, начатой Михаилом Горбачевым.

После приобретения Таджикистаном независимости видные государственные деятели Нусратулло Махсум, Шириншо Шотемур, а также писатель Садриддин Айни были объявлены героями Таджикистана.

Многие в Таджикистане по сей день с ностальгией вспоминают Советское прошлое, оправдывают сталинские репрессии.

Историк Камолиддин Абдуллаев так объясняет это явление:

«Прежде всего, объективно это связано со слабым национальным самосознанием. У нас сильно местечковое, общинное самосознание. У каждого свои герои. Причем, эта память поддерживается путем написания биографий, в которых “репрессирован-расстрелян-оправдан” идет одной строкой и нет исторической оценки того периода. Нет никакого осуждения, просто констатация факта.

Умолчание свойственно всей таджикской историографии. Есть и субъективная причина: у большинства таджиков особое трепетное отношение к советскому периоду и Сталину, что также удерживает их от критики репрессий и этого периода в целом».

Ученый отмечает, что согласно таджикской историографии, советская власть, несмотря на все допущенные ею ошибки, спасла таджиков от ассимиляции с «пантюркистами». Критика репрессий неизбежно приведет к критике Сталина, который для многих таджиков остается «героем и спасителем».

 

Отдать дань памяти

По мнению некоторых таджикских ученых, Таджикистану по примеру других республик бывшего СССР следует рассекретить архивы и более серьезно исследовать события прошлых лет.

«Эти факты еще хранятся в народной памяти, живы еще люди, пострадавшие от репрессий, и их дети. День памяти жертв репрессий не только будет напоминать нам о тысячах погибших, но также даст возможность открыть малоизвестные страницы советского периода истории таджиков», - считает Сафарали Шамсиддинов.

Таджикский журналист, общественный деятель Курбон Аламшоев много лет изучает историю репрессированных таджикистанцев. В своей книге «Памир 1937» он на основании архивных документов рассказал, в частности, о том, как в 1930-е годы в категорию «враг народа» попали десятки тысяч невинных граждан Таджикистана.

«К сожалению, эта страница истории мало изучена нашими учеными, - говорит Аламшоев. - Ограничившись несколькими десятками известных личностей, мы забываем о тысячах других репрессированных – учителях, религиозных деятелях, артистах, простых дехкан. Многие из них до сих пор официально не оправданы, и это несправедливо как по отношению к их памяти, так и к их потомкам».

По мнению многих экспертов, Таджикистану давно пора последовать примеру других постсоветских стран и серьезно заняться переоценкой истории нашей республики в советские годы.

«История  таджикского народа в период вхождения в состав СССР имеет много белых пятен и, конечно же, есть необходимость более полного изучения истории тех лет», - считает Абдулло Гафуров, завотделом Новейшей истории Института истории, археологии и этнографии Национальной Академии РТ.

По словам историка, это касается не только событий 1930-х годов, но и всего периода советской истории.

«Много непонятных страниц. Кроме того, мы изучали советское время с точки зрения коммунистической идеологии. Необходимы новые исследования, и мы пытаемся рассмотреть его в 12-томной “Истории таджикского народа”», - говорит эксперт.

 

Избежать мифотворчества!

Таджикский аналитик Шерали Ризоён в свою очередь напоминает, что история Таджикистана во времена Советского Союза является неотъемлемой частью нашего прошлого.

«К сожалению, на постсоветском пространстве история является инструментом политики и предметом геополитического противостояния и воссоздания геополитических конструкций. В этих условиях мы часто сталкиваемся с предвзятым отношением к истории, которое, к сожалению, создает почву для конфликтов, направлено на формирование образа исключительности одной нации, жесткой критики или же восхваления личностей, политического устройства.

Поэтому к оценке советской истории нашей республики необходимо относиться объективно. Особенно это касается таких непростых периодов истории нашего народа, как гражданская война в Восточной Бухаре и Советском Таджикистане в 1920-е годы, репрессии 1930-х годов. Также есть необходимость более глубокого изучения  событий 50-70-х годов, периода перестройки. Все эти страницы истории, как известно, остаются малоизученными или интерпретируются с использованием ранее господствующих идеологических клише».   

По словам Ризоёна, в Центральной Азии также предпринимаются попытки переоценки советского прошлого. На этом фоне Таджикистан остается страной, где пока не было концептуальных попыток переоценки советского прошлого и формирования соответствующих нарративов со стороны политического руководства.

«Все что было сделано в Таджикистане для укрепления новых ценностей и традиций, связанных с государственным суверенитетом, которые направлены на формирование современного мировоззрения граждан, происходило поэтапно и без политико-идеологических оценок. На мой взгляд, данный шаг в наибольшей степени отвечает интересам стабильного развития нашей страны, фактор советской истории на пространстве СНГ стал инструментом политики и идеологического противостояния».

Эксперт считает, что состояние исторической науки в странах Центральной Азии сегодня имеет ряд серьезных недостатков.

«Согласно взглядам некоторых историков, якобы народы Центральной Азии в прошлом не соприкасались и развивались изолированно друг от друга. Налицо политизация истории, “национализация” исторических достояний, традиций, выдающихся личностей, поэтов, ученых и мыслителей.

Следует также отметить увеличение количества “инициативников”, которые выдвигают антинаучные суждения и занимаются мифотворчеством в исторической науке. Без преувеличения, мифотворчество в исторической науке стран Центральной Азии существенным образом отделило народы региона, и баталии историков (местами с использованием выдуманных и антинаучных суждений) привели в действие бомбу замедленного действия», - говорит Ризоён.

Поэтому, как отмечает аналитик, очень важно деидеологизировать и деполитизировать историю в странах Центральной Азии, исходить от общемировых исторических процессов. Также важно, чтобы в этой области проводились совместные исследования.

Этот шаг необходим для того, чтобы внешние акторы не обладали монополией на «написание» истории региона, а «их собственное видение», имеющие геополитический подтекст, не преподносилось как очевидная истина.

«Очень важно, чтобы мы сами участвовали в исследовании и написании чувствительных моментов собственной истории. Чтобы предпринимаемые шаги для переоценки советской истории не наносили ущерб интересам страны и государственной независимости. Напротив, чтобы эти усилия способствовали формированию объективной исторической памяти народа, которая направлена на укрепление устоев государственного суверенитета Таджикистана».